Science in action

рефе­
рент 
нашего высказывания. «Шесть персиковых деревьев в цвету» —
это словосочетание повествует о деревьях, которые я не показываю. 
Но дело обстоит совершенно иначе, когда в высказывании (28) объ­
является о существовании трех очищенных и проявляющих актив­
ность субстанций. Референт этого высказывания немедленно демон­
стрируется, это график на рисунке (29); то же самое происходит и уже 
с референтом этого референта, легендой (30). Такого рода транс­
формации обычного текста являются надежным индикатором того, 
что тут мы имеем дело с текстом техническим или научным. В литера­
туре такого рода оказывается возможным, так сказать, съесть один 
пирог дважды, удвоить степень убедительности своего аргумента. 
Утверждение «нам удалось открыть С Р Ф » не выступает 
в одиночку.
Его поддерживают, во-первых, многочисленные другие тексты, а во- 
вторых — другие утверждения автора. Это прекрасно, но этого еще 
мало. Куда убедительнее, если «группа поддержки» организованно 
выступает внутри самого текста. Как можно сомневаться в утвержде­
нии (28)? Посмотрите сами на графики на рисунке (29)! Вы сомнева­
етесь в числовых значениях этих графиков? Что ж, прочтите легенду. 
Вам остается лишь поверить тому, что видят ваши глаза; это больше 
не вопрос веры, это нечто 
очевидное.
В таких условиях и сам Фома
87

---

ЧАСТЬ I. ОТ СЛАБОЙ РИТОРИКИ К БОЛЕЕ СИЛЬНОЙ
Неверующий оставил бы свои сомнения (хоть С Р Ф и нельзя потрогать 
руками — впрочем, подождите до следующей главы...)
Вот теперь мы точно можем быть уверены, что тексты, к которым 
привели нас бурные разногласия, являются научными. Тексты, кото­
рые мы рассматривали ранее, — со ссылками и тщательным указа­
нием авторских регалий и перечислением сторонников — могли пи­
сать и журналисты, и дипломаты, и юристы. Но здесь уже идет совсем 
другая игра. Это происходит не потому, что научные тексты пишутся 
какими-то носителями сверхразума, а из-за того, что их авторы ста­
раются упаковать в свои тексты максимальное количество поддер­
живающих их обстоятельств. Вот почему происходит то, что часто 
называют «изобилием технических деталей». Разница между обыч­
ным текстом и научным заключается в стратифицированности по­
следнего. Текст как бы состоит из множества слоев. Каждое утверж­
дение ведет к ссылке либо на что-то за пределами текста, либо на 
какую-то другую часть текста, график, таблицу, рисунок, легенду, 
список. Каждый из этих объектов, в свою очередь, может вновь от­
сылать читателя к другим частям текста или к внешним источникам. 
В столь многослойном тексте у читателя, решившегося с ним ознако­
миться, свободы оказывается не больше, чем у какой-нибудь крысы, 
попавшей в лабиринт.
Превращение обычной линейной прозы в, так сказать, хорошо 
организованную систему нескольких линий обороны является вер­
ным признаком научности рассматриваемого текста. Я уже говорил, 
что без ссылок текст выглядит слабым и беззащитным, но и с ними 
он остается слабым, пока не становится многослоен, а, следователь­
но, укреплен. Самый простой способ продемонстрировать, как про­
исходит это укрепление, — взять две статьи из одной области науч­
ного знания, написанные с разницей в двадцать лет. Сравним, 
например, первые статьи по приматологии, написанные пионерами 
этого направления двадцать лет назад, с одной из недавних работ по 
применению социобиологического подхода к изучению приматов, 
написанной Пакером.10 Разница бросается в глаза даже еще до чте­
ния самих текстов статей. В обоих случаях речь идет о бабуинах, но 
повествование в первой статье течет плавно, изредка прерываясь 
отдельными ссылками и несколькими изображениями этих самых 
бабуинов (подобных тем, какие можно встретить в популярных жур­
налах о путешествиях); статья Пакера, напротив, имеет многослойную 
структуру. Каждый результат наблюдения за бабуинами тщательно
88

---