Р
олан Барт —
теоретик
и практик мифологии
Интерпретировать Ролана Барта и легко и трудно.
Легко — потому что у него много определенных, чет-
ко сформулированных, настойчиво повторяемых идей;
трудно — потому что опираются они на богатую и
оригинальную образность, а вот уже образы эти, так-
же настойчиво повторяющиеся, оказываются на по-
верку
сугубо двусмысленными, амбивалентными.
Книга Барта «Мифологии» (1957) — прекрасный об-
разец такой нередуцируемой многосоставности. Вся-
кая попытка «выпрямить» ее согласно некоторой
идейной концепции (а первую такую попытку сделал
еще сам автор в теоретическом послесловии) неизбеж-
но ведет к упрощению. Волей-неволей приходится,
во-первых, делать предметом анализа и истолкования
прежде всего образные структуры, интуитивные автор-
ские реакции и оценки, которыми окружены концеп-
туальные идеи; а во-вторых, заранее исходить из того,
что эти глубинные структуры бартовского мышления
не были и не могли быть однозначными.
Эстетика мифа
В творчестве Ролана Барта с очевидностью просле-
живается одно сквозное стремление — не быть похо-
жим на себя, на свой «образ автора», который, однаж-
ды возникнув, закрепощает своего «владельца».
Отсюда стремительная переменчивость Барта — в
выборе материала, жанра, метода, отчасти даже идей-
5 / 35
ных позиций. Так ощущает
себя не академический
ученый, озабоченный как раз последовательностью,
логической взаимосвязью своих сочинений, а скорее
писатель,
остро чувствующий литературные правила
игры, почти физиологически переживающий быстрый
износ творческих приемов, тем и структур.
Книга «Мифологии» выделяется даже на этом
фоне: в ней переменчивость автора демонстрируется
в движении, в развитии самой этой отдельно взятой
книги. Как часто поступают критики (как и
сам он
нередко делал до и после), Барт составил сборник
своих журнальных статей, снабдив его обобщающей
теоретической статьей; причем эта статья — «Миф
сегодня» — помещена не
до,
а
после
цикла критических
очерков. Она приписана к ним задним числом, и Барт,
избегая мистифицировать читателя (в чем, собственно,
и состоит главный пафос «Мифологий»), не маскиру-
ет этого факта композиционной перестановкой, от-
крыто демонстрирует ход своей мысли — смотрите, от
каких наблюдений я отправлялся и к каким теорети-
ческим выводам пришел. В результате в книге — случай
уникальный в творчестве Барта — с
самого начала
имелись и послесловие, и предисловие, причем второе
отчасти служило для оправдания первого:
Обследовав же некоторое количество фактов
из текущей хроники, я предпринял и попытку
методического определения современного
мифа; естественно, я
поместил этот текст в
конце книги, поскольку в нем лишь системати-
зируются материалы, обработанные выше
(наст. изд., с. 71–72).
Однако в действительности
отношение первой и
второй частей «Мифологий» — больше, чем отношение
поиска и результата. Эти две части ориентированы на
разные жанры, разные дискурсы, воплощают в себе
разные жесты по отношению к миру, разнонаправлен-
ные творческие импульсы.
Заключительный раздел
«Миф сегодня» — это научная (а вместе с тем и поли-
тически ангажированная) теоретическая статья, в
определенном смысле даже методологический мани-
6
Р
олан
Б
арт.
М
ифологии
6 / 35
фест основываемой Бартом семиологии (семиотики).
Что же касается очерков из первого раздела, то они
явно не претендуют на академическую научность,
Do'stlaringiz bilan baham: