|
кто я?,
запре-
щая ей при этом подлинно диалектическую
постановку вопроса:
что делать?
1
Таким образом, пользование метаязыком, даже
вполне осознанное, свидетельствует лишь о недоступ-
ности языка неотчужденного, «диалектического»,
недоступности не метафизической, а исторически
обусловленной
2
.
Примерно тот же ход мысли встречается нам и в
книге Барта «S/Z» (1970), где речь идет уже о конно-
тации, толкуемой точно «по Ельмслеву» — как доба-
вочные смыслы, налагаемые самой литературой на ее
первичное сообщение. Использование этой категории,
признает Барт, критикуется как «справа» (традицион-
ными филологами, не признающими какой-либо мно-
жественности смыслов в литературном тексте)
3
, так и
«слева» — «семиологами», не желающими признавать
иерархической структуры знаковой деятельности,
выделять в ней естественный язык как привилегиро-
ванную область, над которой надстраиваются допол-
нительные, сверхлингвистические коннотативные
1
Ролан Барт. Избранные работы. Семиотика. Поэтика, с. 132.
2
Рефлексивный метаязык, в понимании Барта 60-х годов, ведет к
отчуждению не только литературы, но и критики, которой, казалось
бы, сам бог велел изъясняться на нем: «Мне все больше и больше пред-
ставляется, что глубинный жест критика состоит в разрушении мета-
языка, повинующемся императиву истины», — говорит Барт в интервью
1967 года (Roland Barthes. Le grain de la voix, p. 53). Дальнейшее разви-
тие этой мысли — идея перехода структурализма «от науки к литера-
туре», выдвинутая в одноименной статье того же 1967 года.
3
Имеются в виду ученые типа Раймона Пикара, с которым Барт
имел нашумевший печатный диспут в середине 60-х годов по поводу
интерпретации Расина; возражая Пикару в книге «Критика и истина»,
Барт апеллировал именно к принципу многозначности художествен-
ного текста.
25
Р
олан Барт — теоретик и практик мифологии
25 / 35
смыслы
1
. И все же, заключает автор, понятие конно-
тации не должно отбрасываться, по крайней мере для
«классических текстов», «текстов для чтения»: коль
скоро такой текст «существует, если он включен в
некую замкнутую систему, созданную Западом, изго-
товлен по рецептам этой системы, покорен закону
Означаемого, то, стало быть, для него характерен
особый смысловой режим, и в основе этого режима
лежит коннотация»
2
.
Оценочный жест точно тот же самый: коннотация
признается лишь как историческая необходимость, как
неизбежная уступка «принципу реальности» («закону
Означаемого»); это меньшее из зол, которое хотя бы
выручает литературное сознание от твердолобого
монизма «филологов», хотя, конечно, не может дать
настоящей свободы открытого семиозиса.
Чтобы уяснить такое амбивалентное отношение
Барта к тому, что он называет метаязыком, следует
иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, в «Ми-
фологиях» понятие метаязыка, введенное первона-
чально как обозначение ряда отдельных и в принципе
множественных объектов («вторичный язык,
на кото‑
ром
говорят о первичном» — наст. изд., с. 272), в даль-
нейшем изложении начинает обозначать иное — некую
сплошную нерасчлененную массу, заполняющую весь
мир социального сознания: миф «всегда принадлежит
к метаязыку» (наст. изд., с. 306)
3
, к «общему метаязы-
1
Под «семиологами» подразумеваются, вероятно, в первую очередь
Юлия Кристева и Умберто Эко, выступившие в 60-х годах с концепция-
ми «открытого произведения», вовлеченного в бесконечную и в прин-
ципе неиерархичную интертекстуальную игру. Барт и здесь сохраняет
несколько сдержанную позицию «в арьергарде авангарда». Ср. его
любопытную надпись на книге «S/Z», подаренной У. Эко: «...текст
«почти» открытый (исследование об этом «почти»)». — U. Eco, I. Pezzini.
Art. cit., p. 30.
2
Ролан Барт. S/Z, с. 17.
3
В оригинале «le mythe est toujours du m
e
ta-langage», и партитивный
артикль du здесь весьма красноречив: «метаязык» рассматривается как
обозначение неисчислимой субстанции. Как очередной пример бартов-
ской амбивалентности интересно, что точно такой же неисчислимостью
обладает и высшая ценность, утверждаемая поздним Бартом, — Текст
(о нем можно сказать только то, что в некотором произведении есть
«нечто от Текста», так же как человек не бывает «мелким буржуа», а
26
Р
олан
Б
арт.
М
ифологии
26 / 35
ку, привыкшему не
Do'stlaringiz bilan baham: |
