Монография представляет собой исследование традиционной вышивки

пахсовую стену (Кальтер, 1997, 
с. 203).
Влияние городской эстетики в опреде-
ленной степени придало новый импульс 
вышивке кунгратов, постепенно забывав-
ших поэтику и символы степного искусства. 
При этом трактовка растительных мотивов 
была вполне самобытна, не лишена художе-
ственного своеобразия и импровизацион-
ного начала. Так, в одном из 
илгичей из кол-
лекции Дж. и А. Робинсон (Gibbon, Hale, 
2007, с. 125) заметно подражание крупным 
вышивкам-
сюзане с цветущими кустами из 
Нураты. Здесь изображен крестообразный 
Вышитое с одного угла тканевое полотнище 
бугджома (фрагмент слева, из коллекции 
Мамута Чурлу) – типичный продукт кочевниче-
ской культуры. С двух углов полотнища при-
шивались специальные тканые полосы – кул, 
украшенные кисточками-пупак, для завязыва-
ния свертка с одеждой; такой свернутый тюк 
именовался богча (справа)

---

129
к символике мотивов вышивки локальных центров
мотив с рогообразными завитками и цве-
точной розеткой в центре (трансформиро-
ванный кучкорак), как парафраз медальона-
Луны на 
сюзане, и «вырастающие» из углов 
серединного поля цветочные пальметты, 
явно вдохновленные рисунком нуратинских 
кустов. При этом мотивы каймы 
илгича, на-
поминающие стилизованные изображения 
насекомых – пауков и скорпионов, все еще 
апеллируют к степным реалиям.
На попонах конца XIX – начала ХХ в. мы 
также видим множество стилизован ных паль-
метт и розеток с многочисленными длинны-
ми и тонкими лепестками-пальчиками, на 
пер вый взгляд хаотичных, но при более 
тщательном рассмотрении – организован-
ных в абсолютно симметричные букеты. 
Декоративное оформление попон практи-
чески полностью переходит на растительно-
цветочные формы – во многом такой декор 
показателен как переориентация, отход от 
древних зооморфных символов, под влияни-
ем перехода к оседлому образу жизни.
Рубеж XIX–XX вв. дает лучшие образцы 
кунгратской вышивки. В дальнейшем ее ка-
чество постепенно ухудшается: узоры упро-
щаются, некоторые виды изделий, связанные 
с кочевым бытом, выходят из производства. 
Из всех видов 
илгичей во второй полови-
не ХХ в. в производстве остаются 
торба и 
ойна-халта. Также вышивают чой-халта, 
туз-халта, в быту по-прежнему были вос-
требованы 
бугджома.
Бугджома производились из фабричной 
ткани размером 3х3 м и меньше; известен 
также тканый вариант этого вида изделий. 
Прямоугольное полотнище украшалось вы-
шивкой только с одного или двух противо-
положных углов – как проявление разумного 
рационализма, поскольку при завертывании 
в тюк мягкой рухляди наружу выпускался 
лишь один, специально для этого выши-
тый угол. В декоре более ранних 
бугджома 
встречаются как элементы, характерные для 
«степного» стиля (рогообразные фигуры 
и вихревые розетки, знаки S, простые и сту-
пенчатые ромбы, восьмиугольные звезды, 
мотив 
сырга), так и весьма примитивные рас-
тительные узоры, геометрического стиля. 
В орнаменте более поздних, производства 
1960–80-х гг., все чаще появляются мотивы, 
заимствованные из 
сюзане – фестончатые 
розетки, образованные кольцом из перлов, 
элемент 
бодом, стилизованные кусты. Начи-
ная с 1980-х гг. этот вид вышивки не произ-
водится.
В современном быту кунгратов 
торбы 
утратили свое функциональное предназна-
чение и большей частью хранятся в домах 
как семейные реликвии (преимуществен но 
изделия 1930–60-х гг.). Размеры этой груп-
пы вышивок варьируются от 50 до 90 см с 
каждой стороны. Материал – сатин, часто 
использовалась комбинация с