Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

159
, 
/103б/ До небес вознесся [его] санджаровский штандарт
 
160
.
От громких звуков труб, несущихся превыше 
Плеяд, Оглохли уши херувимов,
А ангелы побежали с небес от [звуков] тех труб,
Подобно птицам, [вспорхнувшим] с ветвей дерева при звуке ружейного выстрела.
В тот же день из Гундака достигли Сарипуля и расположились лагерем в чарбаге 
Сиддик бия ойрата. Туда явилось войско племени правой и левой сторон 
[многочисленное], как муравьи и саранча. Начальники этого племени: Тангриберды 
джабут, Ходжимберды кенегес, Дост-Кара джабут, Тагма, Султан и Абдуссамад, сыновья 
Рустема аталыка, с группою [представителей] бесчисленного войска правой стороны, 
облобызав высочайший порог, преисполнились надежд на [высочайшие] милости. Что 
касается Касима кенегеса и Ирназара мангыта, отправившихся к высочайшему порогу, то 
счастье отвернулось от этих двух несчастных заблудших людей. Эти два негодяя, 
повернув с урочища Карлук, направились в Термез. 
Стихи: 
Враг не может стать душевным другом,
Как не может приносить “магилян” [никаких] плодов, кроме колючек
 
161
.
/104а/ [Никогда] не видел сахара от камыша тот, кто делает [из него] цыновки,
Как не бывает [никогда] у него в ушах жемчуга. 
Каждый, у кого зло лежит в природе, 
Тому [ничто] не приходит на память, кроме хитрости и обмана. 
[119]
Джеген кипчак, который среди балхских кипчаков был начальником артиллерии, в 
тот же день с отрядом кипчаков Сарипуля и Салучар'ека 
162
явился облобызать 
[высочайший] порог и снискал безграничное [царственное] внимание. 
О ПОСЫЛКЕ С МУХАММЕД СА'ИД ХОДЖЕЙ НАКИБОМ И АДИЛ БИЕМ 
АТАЛЫКОМ [СВОИХ ЛЮДЕЙ] В КРЕПОСТЬ БАЛХ И О СТАЧКЕ ИХ С 
ИБАДУЛЛА БИЕМ ТИЛАВ ПАРВАНАЧИЕМ БАЛХА И ДРУГИМИ ЭМИРАМИ 
Тем временем Мухаммед Са'ид ходжа накиб и Адил аталык, которые были 
двигателями [этой] цепи [событий], послали особо доверенных людей в крепость Балх к 
тем лицам, которые, между прочим, отличались своеволием и распущенностью. Эти люди 
вошли в стачку с этими лицами, и последние порешили на том, что в глубокую ночь часть 
витязей и молодых отважных воинов из войска [хана] была бы в готовности и в 
бодрствующем виде внизу крепости подле ворот воды и “тогда, — говорили они, — мы 
отворим им, т. е. победоносному войску, ворота /104б/ и тем самым покажем [свое] 
благожелательство государю в отношении его наследственного достояния”. В 
соответствии с таким обещанием и сговором Мухаммед Ма'сум аталыку сараю, с 
четырьмя тысячами молодых мечебойцев и копейщиков, *вроде токсабы и мирахура 
163
, 
было приказано отправиться к [назначенному] месту и бодрствовать [там]. После их 
выступления к обещанному [для их операции] пункту, из среды крепостных лиц, 
вошедших в стачку [с ханскими доброхотами] по поводу открытия крепостных ворот, 
Махмуд, сын Кутлука дадха, подобно лисе из засады, сообщил [о затеянном] проклятому 
Махмуду. Словом, произошло следующее. Парваначи, на ответственности которого 
лежало наблюдение за воротами, струсил и с тревогою вышел [к воротам]; бухарцы же не 
отважились вступить в крепость. Услышав эту страшную весть, счастливый государь 
распалился гневом и в ярости сев на коня