90
паоло
вирно
грамматика
множества
третий
день
множество как субъективность
Когда говорится о каком-то процессе или принципе индиви-
дуации, следует как можно более отчетливо представлять себе
то, что предваряет саму индивидуацию. Здесь мы сталкиваем-
ся прежде всего с
доиндивидуальной реальностью, то есть с
чем-то общим, универсальным, недифференцированным. Про-
цесс, создающий сингулярность,
имеет неиндивидуальный,
доиндивидуальный
incipit. Сингулярность укореняется в своей
противоположности, происходит из того, что находится среди
ее антиподов. Кажется, что понятие множества имеет нечто
общее с либеральной мыслью, потому что оно подчеркивает
значение индивидуальности, но в то
же время оно полностью
дистанцируется от нее, потому что подобная индивидуаль-
ность – это конечный продукт индивидуации, движущейся от
универсального, от общего, от доиндивидуального. Кажущаяся
близость обращается в максимальную удаленность.
Давайте спросим себя: в чем состоит доиндивидуальная ре-
альность, лежащая в основании индивидуации? Ответов ока-
жется много, и все они будут правомочными.
В первую очередь доиндивидуальное – это
биологическое
основание нашего вида, органов восприятия, двигательного
аппарата, перцетивных способностей. Очень интересно наблю-
дение Мерло-Понти: «…я не обладаю осознанием своего бытия
как субъекта восприятия, как и своего рождения или смерти»
47
.
И далее: «…зрение, слух, осязание с сенсорными полями…
предшествуют моей жизни и остаются ей чужими»
48
. Восприя-
тие не может ограничиваться местоимением
первого лица един-
ственного числа. Это не индивидуальное «я», которое слышит,
видит, прикасается, а представитель вида как тако вого. К вос-
47
Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Наука, 1999. С. 277.
48
Там же. С. 444.
91
приятию добавляется анонимный суффикс «ся»: видит
ся, слы-
шит
ся, ощущает
ся. Доиндивидуальное, присущее восприятию, –
это общий биологический дар, не поддающийся индивидуации.
Во-вторых, доиндивидуальное – это язык,
естественно-истори-
ческий язык, разделяемый всеми собеседниками определенного
сообщества. Язык принадлежит всем и в то же время – никому.
Так же и в этом случае не существует индивидуального «я», а
только «ся»: говорит
ся. Использование слова с самого начала
является
интерпсихическим, социальным, публичным. Не су-
ществует никакого «частного языка», на котором мог бы изъяс-
няться отдельный человек, еще меньше такой язык возможен у
ребенка. Именно так нужно понимать
значение понятия общего
интеллекта, или
General Intellect. Тем не менее язык, в отличие
от сенсорного восприятия, – это доиндивидуальная сфера, вну-
три которой укореняется процесс индивидуации. Онтогенез, то
есть фазы развития отдельного существа,
состоит в переходе от
языка как общественного или интерпсихического опыта к языку
как интрапсихическому и индивидуализирующему опыту. Это
процесс, на мой взгляд, реализуется, когда ребенок замечает,
что его речевой
акт не зависит всецело от определенного языка,
langue (который во многих аспектах походит на околоплодную
жидкость или на анонимную зоологическую среду); скорее, он на-
ходится в
отношениях с общей способностью говорить, с не опре-
деленной потенцией говорения (которая никогда не сводится к
тому или иному естественно-историческому языку). Постепен-
ное прояснение отношений между
способностью (и потенцией)
говорить и особым речевым актом – вот что позволяет превоз-
мочь доиндивидуальный характер естественно-исторического
языка, провоцируя индивидуацию говорящего. Действи тельно,
поскольку язык не принадлежит никому и одновременно – всем,
переход от абсолютного и простого
мочь-сказать к специфиче-
Do'stlaringiz bilan baham: