разделяют ценности семейного окружения; конформность по отношению к роди-
тельским ценностям существенно перекрывает моменты конфронтации, и чаще все-
го в отношениях подростков с родителями преобладает солидарность. <…>
Тайсон Ф., Тайсон Р.
ПОДРОСТКОВЫЙ ВОЗРАСТ: ЛАБИЛЬНОСТЬ АФФЕКТА
И РЕСТРУКТУРИРОВАНИЕ ПСИХИКИ1
Биологическое созревание в подростковом периоде, сопровождаемое ростом
влечения и быстрыми физическими, когнитивными и социальными переменами,
представляет собою испытание для защитных и интегративных функций Эго подро-
стка. Относительное затишье и гармония в психической сфере ребенка в конце ла-
тентного возраста сменяются неизбежными сдвигами, напряжением и дисбалансом
возраста подросткового. Теперь главной задачей Эго становится возвращение пси-
1
Тайсон Ф., Тайсон Р. Психоаналитические теории развития. – М.: Когито-Центр,
2006. – С. 340–345.
– 206 –
хического баланса, с тем, чтобы уникальная, индивидуальная и самостоятельная
идентичность появилась одновременно с интегрированной, стабильной структурой
характера.
Для этого процесса разбалансировки и реструктурирования психики типичны
непредсказуемые и неконтролируемые колебания настроения. Подросток скатывает-
ся от душевного подъема к депрессии; от чрезмерной нарциссической экспансии
(или «нарциссического бума», как это именует Якобсон (1961)) – к самоненавистни-
честву и отчаянию; от любви – к ненависти (довольно часто к одному и тому же
объекту); от пылких объятий и преданности другу или подруге – к холодному без-
различию к ним. Степень связанной с колебаниями аффекта тревоги зависит от силы
Эго по сравнению с давлением влечений, Суперэго и внешнего мира. Сдвиги в на-
строении, изменения в поведении и быстро проходящие симптомы часто переходят
грань между нормальным и патологическим и являются отражением важных кон-
фликтов между и внутри различных психических структур, как и попыток посредст-
вом компромиссного образования разрешить конфликт.
Поскольку колебания аффекта являются внешним признаком биологической и
психологической разбалансировки и процесса реструктурирования, Стэнли Холл
(1904) окрестил подростковый возраст, как время «бурь и стремлений». В самом
деле, в работах периода зари психоанализа прослеживается тенденция к преувели-
чению возможного диапазона и интенсивности патологий этого возраста (см. Ai-
chorn, 1925; Bernfeld, 1938; Deutch, 1944; Keitan, 1951; Freiberg, 1955). В ответ Оф-
фер (1969) заявляет, что внутреннее беспокойство вовсе необязательно сопровожда-
ет развитие подростков. Мы полагаем, что это утверждение так же далеко от исти-
ны. Выполнение стоящих перед подростком задач взросления и развития требует
принципиальных изменений его психических систем. И эти изменения обязательно
сопровождаются эмоциональным расстройством и стрессом. Хотя внутреннее вол-
нение необязательно должно быть «шумным» и потому заметным для окружающих,
оно, тем не менее, является неотъемлемой чертой развития ребенка в подростковом
возрасте.
Как Гилерд (1957), так и Анна Фрейд (1958) указывают, что наличие такого рас-
стройства является показателем того, что идет процесс психического реструктури-
рования, его полное отсутствие может быть признаком патологии. Поскольку рас-
стройство столь характерно для подросткового возраста мы, в соответствии с выска-
занной нами ранее гипотезой, можем предположить, что появление новых аффектов
дает сигнал о сдвиге в развитии, что эта аффективная подвижность имеет значение
восьмого организатора психики. Ее появление указывает на нарушение психическо-
го равновесия, характеризующего процесс развития в подростковом возрасте. То,
какой способ задействуется индивидом, чтобы справляться с натиском повышенной
секреции гормонов, возросшего влечения, осложненных нарушением баланса между
психическими структурами, в значительной мере определяется тем, в какой степени
Эго в латентной фазе стало самостоятельным, стабильным и интегрированным (сте-
пенью, до которой его функционирование не нарушено конфликтом и не связано с
энергетической подпиткой со стороны взрослых).
Именно в такой степени характерные для подросткового возраста конфликты
будут свободны от прошлых проблем, а психические ресурсы индивида – от исто-
щения объектными связями прошлого. То, в чем развитие индивида отстает от этого
идеала, подразумевает то, в какую форму он попытается облечь упомянутые неин-
тегрированные остатки прошлых периодов, и это также должно стать одной из задач
– 207 –
подростка (Blos, 1958; Harly, 1961). Прежде чем ребенок достигает собственно подро-
сткового возраста, он вступает в фазу возраста, как мы говорим, предподросткового. Эта
фаза психологического приспособления ведет к появлению самых ранних подростковых
изменений и сопровождается появлением вторичных половых признаков. Предподрост-
ковый возраст – это переходный период, который характеризуется рассеянным беспо-
койством, регрессией, неустойчивостью настроения и характера, когда аффекты и пове-
дение становятся более текучими и непредсказуемыми Внутрипсихическое равновесие
нарушают прогрессивные и регрессивные тенденции, новые биологические и психоло-
гические потребности. Это дало основания Эриксону предположить, что наступление
предподросткового возраста знаменует собой начало нормативного кризиса – то есть
фазы нормального роста конфликтности, характеризуемой заметной колебанием силы
Эго и притом высоким потенциалом его развития (1956. С. 116). Этот нормативный
кризис в подростковом возрасте становится более отчетливым.
В предподростковом возрасте задачи развития фокусируются вокруг психоло-
гического овладения физиологическими изменениями в теле, изменениями в своем
образе, а также вокруг изменения отношений внутри семьи и со сверстниками. Во
время этой фазы у детей, практически без исключения, отмечается рост подвижно-
сти аффекта и колебания настроения, сопровождаемые некоторой степенью замкну-
тости и противодействия, что свидетельствует о психической напряженности этого
процесса. Ни новый объект любви, ни новая инстинктивная цель не могут быть про-
слежены у ребенка в этом возрасте; конфликты главным образом сосредоточивают-
ся вокруг регрессивных бессознательных импульсов, регрессивных побуждении по
отношению к родителям, а также защит от этих регрессии. Эго в предподростковом
возрасте испытывает значительный стресс. Биологическое созревание сопровожда-
ется ростом силы сексуальных и агрессивных импульсов, так что ранее сформиро-
ванные защиты и принятые адаптивные меры могут быть неадекватны Непрерыв-
ные быстрые телесные изменения требуют постоянного пересмотра образа тела и
себя самого. Нарциссические устремления увязываются с телесными изменениями,
поскольку образы идеального Я с последними, как они воспринимаются ребенком,
могут не состыковываться. Следовательно, аффективные реакции на собственное
тело изменяются от гордости и эйфории до стыда и чувства неполноценности.
Биологические изменения и физическое созревание сопровождаются усилением
существующих объектных конфликтов. Физическая зрелость – это внешний показа-
тель того, что ребенок начинает напоминать родителя одноименного с ним пола. По
мере того как оживают идентификации и идеализации прошлого, снова встают зада-
чи половой идентичности, однако, конфликт может спровоцировать усиление иден-
тификаций с этим родителем и, таким образом, способствовать возрождению зави-
симости. Так же, в качестве попытки противодействия регрессивной тенденции, мо-
гут совершаться заметные усилия в направлении устранения идентификации. Окон-
чание предподросткового и начало раннего подросткового возраста отмечаются по-
ловой зрелостью ребенка. Блос (1979) подразделяет подростковый возраст на три
периода – ранний, средний и поздний, что, на наш взгляд, может помочь организа-
ции обсуждаемых здесь нами задач Эго.
Как только наступает половая зрелость (у девочек это обычно происходит на
два с лишним года раньше, чем у мальчиков), и мальчики, и девочки имеют тенден-
цию к утрате регрессивных догенитальных побуждений и к постепенному установ-
лению примата гениталий. Догенитальные импульсы отныне и впредь находят свое
выражение в рамках генитальной активности. Во многих отношениях во время ран-
– 208 –
него подросткового возраста продолжаются процессы, начатые в предподростковом
возрасте. Однако из – за социального и внутрипсихического давления Эго в борьбе с
регрессивными побуждениями приходится испытывать дополнительную нагрузку.
По наступлении физической зрелости и формировании взрослого, половозрелого и сек-
суально функционирующего тела это может представлять из себя непомерно тяжелую
задачу, особенно если учитывать возросшую секрецию половых гормонов и то, что в
распоряжении ребенка вряд ли имеется нечто большее, чем самостимуляция. В то же
самое время подростковая мастурбация может сопровождаться интенсивными чувства-
ми тревоги и стыда, как это описывается нами при обсуждении психосексуального раз-
вития, и на поверхность может всплыть масса фантазий, конфликтов и тревог по поводу
тела и его функционирования. Харли (1961) замечает, что наряду с мобилизацией гени-
тальных резервов, может происходить чрезмерная насыщенность либидо интеллекту-
альной или иной деятельности Эго, что находит свое выражение в сверхнагруженных и
сверхподвижных переменчивых интересах и увлечениях.
По причине относительной силы инстинктивных побуждении и относительной
слабости Эго, встреча с ними в раннем подростковом возрасте зачастую сопровож-
дается экспериментированием с наркотиками, алкоголем и сексом, что может поро-
ждать многочисленные конфликты, связанные с отношением к этому родителей и
собственного Суперэго. Стандарты Суперэго часто реперсонифицируются, и роль,
которую прежде играло Суперэго, начинают играть сверстники. Возможно, наибо-
лее важной задачей, стоящей сейчас перед подростком, является выполнение опре-
деленных требований половой идентичности. Последнее включает обновление сво-
его телесного образа в терминах идентификации или разидентификации с родителем
одноименного попа и ревизию Эго – идеала. По мере того как подросток находит
новые объекты любви, приближаясь к среднему подростковому возрасту, обретение
им чувства новой идентичности облегчается.
Фактически, к среднему подростковому возрасту до определенной степени уже
началось сексуальное экспериментирование. Неразрешенные бисексуальные кон-
фликты – конфликты вокруг идентификаций по мужскому и женскому типу и кон-
фликты в связи с выбором объекта – вызывают тревогу. Разрешение подростком
этих конфликтов облегчает адаптивный переход к поиску вне семьи новых объектов
любви. Теперь во второй раз начинается процесс индивидуации (Blos, 1967). В про-
цессе освобождения от влияния родителей, как в качестве объектов любви, так и
авторитетов, претерпевая реорганизацию Суперэго, подросток сталкивается с новой
задачей – необходимостью достижения нового баланса между Эго и Суперэго. Этот
ряд задач несет добавочную нагрузку на организующие, саморегуляторные и адаптив-
ные способности Эго. Соответственно, формируется ряд возрастных защит против объ-
ектов как таковых, а также против импульсов (A. Freud, 1958). Блос (1967) указывает на
то, что увеличение ресурсов Эго подростка создает возможность модификации остаточ-
ных компонентов инфантильной травмы, конфликтов и фиксаций, благодаря регрессив-
ному оживлению и экстернализации ранних объектных конфликтов. Например, более
зрелое Эго может переоценить боязнь быть оставленным родителями и страх потери их
любви, основываясь на том соображении, что даже не совершив уступки желанию объ-
екта (или интроекта), подросток не почувствует себя беззащитным и обессилевшим.
Соответственно, ранние интроекты и идеалы претерпевают обновление, во время кото-
рого они (в идеале) теряют часть своей побудительной силы.
В дополнение к этим главным переменам в объектных отношениях и в Суперэго,
процесс индивидуализации у подростка включает сдвиг в отношениях между Эго и Су-
– 209 –
перэго. В начале латентного периода, когда Суперэго претерпевает консолидацию, спо-
собность Эго контролировать влечения пока слаба. Поэтому директивы Суперэго имеют
тенденцию ограничивать и быть жестокими в наказании. Адаптивная же тенденция
жизнедеятельности подростка требует, чтобы он признал свое тело с его сексуальными
потребностями, так же как и ответственность за себя и свои поступки. Это подразумева-
ет не только деидеализацию инфантильных идеалов, но и главенство Эго над ранними
интроектами и идеалами, с тем, чтобы подросток мог совершить новые идентификации
с сексуально активными родителями, которые относятся к его сексуальной деятельно-
сти с пониманием и снисхождением (Jacobson, 1961), в то время как ответственность за
эту деятельность ложится на подростка. Подросток получает большую свободу выбора,
принимая в расчет текущую реальность, нежели автоматически уступая требованиям
Суперэго. Постепенно его Эго все меньше направляется Суперэго и берет все большую
ответственность на себя. В результате, у подростка возникает чувство инстинктивной
свободы, свободы объектного выбора и свободы мысли, чувств и действий; он стано-
вится самостоятельней, независимей от внешних влияний и давления архаического Ид и
Суперэго. Эти свободы могут быть ему гарантированы до той степени, до которой его
Эго получает самостоятельность и силы на поддержание стабильной и прочной системы
в соответствии с реалиями взрослой жизни.
Процесс подростковой индивидуации длится долго; он может не завершиться
вплоть до самого позднего подросткового или раннего взрослого возраста. Этому
процессу помогает, однако, зрелость когнитивных способностей, которые поддер-
живают ориентацию на реальность, против преобладания чувств вины, стыда, как и
авторитета ранних интроектов и идеалов. Этот новый образ мыслей дает подростку
способности к самосознанию; вместо того, чтобы быть эгоцентричным, он стано-
вится способным осознавать свои мотивы и яснее видеть себя в качестве объекта
мысли. Таким образом он приходит к новому чувству личной идентичности, что
подробно изучает Эриксон (1956). Установление идентичности не имеет в подрост-
ковом возрасте ни начала, ни конца, ибо в течение всей жизни происходит добавле-
ние и исключение разнообразных, аспектов своего образа. Отличительной особен-
ностью подросткового процесса формирования идентичности является то, что он
впервые происходит в контексте физической зрелости тела и зрелой способности к
логическому мышлению. Интеграция этого чувства зрелости с репрезентациями,
идентификациями и идеалами прошлого, как и с репрезентациями будущих целей и
возможностей, говорит об еще одном шаге в психической структурализации в на-
правлении формирования целостной взрослой личности.
Do'stlaringiz bilan baham: |