|
Люди, которых я не могу забыть
Строительный объект все равно, что территория войны. В процессе создания чего-
то реального из пустоты всегда существует опасность. Поэтому при таком
многотрудном процессе часто погибают люди. Во время строительства скоростной
магистрали Сеул — Пусан за 2 с половиной года было семьдесят семь жертв. А в 1980-е
годы каждый год погибало почти 40 человек на объектах в стране и за рубежом.
Обычно, когда я езжу по магистрали Сеул — Пусан, или вижу огромную
электростанцию либо порт на Ближнем Востоке, я всегда вспоминаю всех тех, кто
погиб на строительных объектах. Именно память об ушедших поддерживала меня,
общество, да и всю страну в самые трудные минуты. Смерть — это не дело погибших, а
дело всех тех, кто остался жить после них.
Смерть коллег — это всегда трагедия. Мое сердце обливалось кровью, когда 29
ноября 1987 года в воздухе над Мьянмой сгорело около 60 сотрудников строительной
компании "Хендэ". Эта трагедия произошла в небе во время полета самолета "Кореан
Эйр", который был взорван северокорейским агентом Ким Хен Хи. В основном, это
были люди, закончившие сложную работу на строительном объекте в Ираке.
Среди них было двое, которых я никогда не смогу забыть.
Один из них, начальник отделения по энергетическому оборудованию за рубежом,
исполнительный директор строительной компании "Хендэ" Ким Док Бонг. Он был
моим ровесником, и очень старательным работником. Он много работал по монтажу
оборудования АЭС в стране, и был ветераном в этой области. Мы часто ездили вместе в
командировку в Ирак по проекту строительства ТЭС Эль-Мусаиб, поэтому близко с ним
сошлись.
Он жил одной работой, поэтому долго ходил в холостяках. Я шутливо его подгонял,
и, наконец, он женился. В возрасте, когда дети должны были уже в институте учиться,
его сын только начал ходить в начальную школу.
В конце 1987 года мы с исполнительным директором Ким Док Бонгом завершали
работу по строительству электростанции Эль-Мусаиб и одновременно вели переговоры
с правительством Ирака по другому проекту. В разгар войны электростанции нужны
как никогда, но проблема заключалась в финансах. Тогда Ким сказал, что ему нужно
поехать в командировку.
— Сейчас и в Корее так много дел, нельзя ли отложить поездку на неделю?
— Нельзя упускать момент.
На следующий день он уехал. Через несколько дней пришло сообщение, что Ким
возвращается, на что я ему ответил: «если ты выехал, то поезжай сразу в Лондон и
узнай о строительных материалах». Он отправил телекс «сначала я вернусь в Корею, а
потом поеду в Лондон». А потом сел на самолет, который взор-вался в воздухе над
Мьянмой.
Когда я узнал об этом, то пошел в дом Кима. Его маленький сын думал, что «папа
надолго уехал в командировку, и неизвестно, когда вернется». А супруга сказала, что не
верит в смерть мужа и не пойдет на общие похороны. Но потом она решилась. Среди
погибших сотрудников у Кима была самая высокая должность. И что подумают семьи
других погибших, если ее не будет на похоронах? Поэтому она преодолела себя и
пришла.
В тот день на похоронах, сдерживая слезы, я положил у портрета погибшего приказ
об его повышении до должности заместителя директора. Зачитывая его на похоронах,
я чувствовал такую тяжесть на сердце, словно погибли члены моей семьи.
Вторым был Хванг. Когда я работал на заводе в районе Кванак, он был инженером
по крупному оборудованию и проработал к тому моменту в "Хендэ" намного дольше,
чем я. Он работал в Ираке и однажды написал мне оттуда письмо.
«Я проработал в "Хендэ" 30 лет и никогда не был официальным сотрудником,
оставался простым рабочим. Моя мечта — это увидеть при жизни, как мой сын станет
официально нанятым сотрудником строительной компании "Хендэ". Мой сын оканчи-
вает университет в этом году, но его плохой отец всю свою жизнь отдал работе и
никогда серьезно не занимался мальчиком. Поэтому, мне кажется, что он не сможет
пройти конкурс в "Хендэ". Но ради меня, который отдал всю жизнь компании, не
могли бы вы помочь моему сыну? Я знаю, что это некорректная просьба, не соот-
ветствующая правилам компании. Прошу извинения за такую просьбу. Но, все-таки
искренне прошу вас помочь».
У меня защемило сердце. В письме, пришедшем из пустыни, чувствовалась
душевная теплота отца. И конечно, немаловажным являлось то, что он всю свою жизнь
отдал компании. Я вызвал его сына и сказал, чтобы он сдавал экзамены для
поступления в компанию. Но результаты оказались не очень хорошими. Я посмотрел
на другие анкетные пункты. Он соответствовал требованиям для поступления на
работу, и я дал указание об его приеме на работу.
От Хванга пришло письмо с благодарностью.
«Сбылась мечта всей моей жизни. К тому же, после того, как сын начал работать, он
женился. Хочу ненадолго приехать в Корею на свадьбу сына. Когда я приеду,
обязательно к вам зайду...»
Сбылась мечта, счастливый Хванг летел на свадьбу сына, но это был тот же
самолет, который сгорел над Мьянмой.
Каждый раз, когда я думаю об этих погибших, я не могу найти ответа на вопрос,
какова же настоящая ответственность директора, президента или другого управленца.
Бывало, я думал, лучше бы я умер вместо них. Так много жертв, а мы живы.... Когда
компании и общество будут помнить об этих смертях, тогда возникнет мир, в котором
стоит жить. Ведь никакая компания или общество не смогут ценить жизнь, если они не
уделяют должного внимания смерти.
Do'stlaringiz bilan baham: |
