Часть 1. Ко н ф у ц и й . Ж и зн ь и учение
|
65
|
новы ритуальных политических воззрений, согласно которым народ должен был составлять единое целое
царствующей особой. Это целое могло возникнуть лишь в религиозно-ритуальной практике, где, как крупинки металла, люди должны были непрерывно стремиться к своему магниту — религиозно-ритуаль ному главе для того, чтобы разделить с ним радость получения дарованной благодати. Конфуций чутко улавливал близость в ритуальном политическом миро воззрении двух важнейших моментов, определяв ших благополучие человеческого коллектива в древ ности, — «прихода и радости» — и хорошо понимал, что новая политическая идеология вполне может воспользоваться этой структурой. Если вернуться к беседе с Шэ-гуном, то при таком понимании ответа луского политолога получается, что он сказал сво ему чускому коллеге вполне дельную вещь: не следу ет увлекаться поверхностными и мимолетными ус пехами, лучше думать о фундаментальных вещах, определяющих бытие вверенного тебе человеческого коллектива.
Догадка Конфуция о значении «прихода и радости» оказалась верной. Уже в доктрине Мэн-цзы (372— 289 гг. до н. э.) — наиболее знаменитого его после дователя — центром которой было «гуманное прав ление», «приход и радость» занимают довольно важное место. Наиболее красочный вид эти поло жения приобретают в беседе Мэн-цзы с вэйским князем Хуэй-ваном на берегу пруда [Мэн-цзы. IA, 21, во время которой Мэн-цзы обучал правителя Вэй радоваться должным образом, т. е. радоваться вместе со своим народом, и в назидание изложил историю строительства Чудесной башни Вэнь-вана, историю, которая в предельно кратком изложении
сводилась к тому, что народ сам п р и ш е л и сам
66
А. С.
Ма рт ы н о в. КОНФУЦИАНСТВО
п о с т р о и л огромный парк и стал р а д о в а т ь с я на его великолепие с о в м е с т н о с государем. В
этом повествовании все важнейшие компоненты по литической модели предшествующей эпохи — при ход, единство, радость — обрели новую цельность, но цемент, соединявший их, был совершенно иным: место благодати заняла гуманность.
Надо сказать, что тема «прихода» была одной из наиболее употребительных у Мэн-цзы. Верный по следователь Конфуция хорошо сознавал, что необ ходимость нового объединения Поднебесной уже вы зревает в умах наиболее прозорливых политиков. В соответствии с основными положениями своего лю бимого детища — концепции гуманной политики — Мэн-цзы рисовал соблазнительные для местных пра вителей картины объединения посредством демон страции конкретного гуманного обращения с народом. Неотразимая привлекательность этой мысли для всех правителей в Поднебесной заключалась в том, что, по уверениям Мэн-цзы, даже с территорией в сотню ли можно стать повелителем Поднебесной. По мысли Мэн-цзы, после демонстрации реального правления на основах гуманизма к правителю дан ной местности должен был хлынуть народ со всей Поднебесной. Тема «прихода» к носителю гуманиз ма обсуждалась Мэн-цзы неоднократно с различны ми политическими деятелями [см., например, IA, 6], но было ли в этой концепции что-либо практически осуществимое, сказать трудно. Во всяком случае, император Цинь Ши-хуан прекрасно продемонстри ровал, что такие проблемы решаются только силой оружия. Правда, он оставил открытым вопрос, как закрепляются достигнутые таким путем результаты.
заключение нашего краткого отступления о столкновении двух различных мировоззрений двух
Do'stlaringiz bilan baham: |