Карты смысла. Архитектура верования

часть большого и важного целого). 
Учитывая все обстоятельства, образцовая
встреча будет
представляться в идеале как динамическая ситуация с оптимальным побуждением (типичное
целевое состояние). Вы воображаете, как пройдет встреча, – складывается представление о
желаемом результате, разрабатывается и разыгрывается стратегия поведения, направленного
на достижение этого результата. «Воображаемая встреча» – лишь фантазия, но она основана
на прошлых знаниях (предполагается, что знание действительно было накоплено и что человек
может и хочет его использовать).
В достижении идеального результата участвуют все эмоциональные системы, которые
управляют реакцией на наказание, удовлетворение, угрозу и обещание. Все, что мешает полу-
чить желаемое (например, безобидные старушки с палочками), будет расцениваться как угроза
и/или наказание; все, что увеличивает шансы на успех (например, свободный тротуар), будет
восприниматься как нечто многообещающее
38
или приятное. Именно по этой причине будди-
сты верят, что всё есть 
майя
, или иллюзия
39
: 
побудительное значение происходящих событий
четко определяется природой цели, ради которой совершается действие. 
Эта цель осмысля-
ется в случайных образах – в фантазиях. Мы постоянно сравниваем современный мир с иде-
36
Ницше Ф.
По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017.
37
Gray J. A.
The neuropsychology of anxiety: An enquiry into the functions of the septal-hippocampal system. Oxford, Oxford
University Press, 1982.
38
Я использую здесь термин «обещание» отчасти потому, что он кажется мне подходящей противоположностью термина
«угроза». В данной книге это слово означает «поощрительное вознаграждение», «сигнал к удовлетворению» или «сигнал к
завершающему вознаграждению».И первый, и второй термины вряд ли уместно применять для описания положительного
состояния при столкновении с новизной, которую едва ли можно отнести к категории «награда»; кроме того, положительные
эмоции могут появляться при соприкосновении с новизной без каких-либо условий [
Gray J. A.
The neuropsychology of anxiety:
An enquiry into the functions of the septal-hippocampal system. Oxford, Oxford University Press, 1982], поэтому слово «намек»
кажется здесь неуместным.
39
Элиаде М.
История веры и религиозных идей. Собрание сочинений в 3 т. Т. 1. От каменного века до элевсинских
мистерий. М.: Критерион, 2002; 
Jung C. G.
The Collected Works of C. G. Jung (R. F. C. Hull, Trans.). Vol. 11. Psychology and
Religion: West and East. Bollingen Series XX. Princeton University Press, 1969.

---

Д. Питерсон. «Карты смысла. Архитектура верования»
43
альным, созданным в воображении, выносим эмоциональные суждения и, следовательно, дей-
ствуем. Мелкие обещания и удовлетворения указывают на то, что мы успешно идем к цели.
Человек спешит по делам, вдруг поток пешеходов расступается – он тут же бросается вперед,
страшно довольный случившимся. Добравшись куда-то заблаговременно, мы от души хвалим
себя за то, что хорошо спланировали маршрут. Серьезные обещания или глубокое удовлетво-
рение, напротив, подтверждают наши общие представления о происходящем. Они указывают
на то, что мы в силах контролировать эмоции, следуя выбранному пути. Мелкие угрозы или
наказания указывают на недостатки 
средств
, которые мы используем для достижения желан-
ной цели. Мы тут же меняем стратегию поведения и устраняем угрозу. Когда лифт не приез-
жает в нужное время, мы идем по лестнице. Задержавшись на светофоре и наконец дождав-
шись зеленого сигнала, мы ускоряем шаг. Серьезные угрозы и наказания (читай – травмы)
имеют качественно иную природу. Они заставляют сильно усомниться в 
правильности наших
представлений о происходящем вокруг
и в 
обоснованности наших стремлений
. Такие случаи
подрывают веру в 
конечную цель
(и нередко в правильность выбора исходных позиций).
В фантазиях мы рисуем идеальную картину мира, опираясь на имеющуюся информацию.
Мы используем известное, чтобы создать образ того, что могли бы иметь, и, следовательно,
того, что должны делать. Но мы сравниваем наше восприятие реального мира с 
воображаемой
картиной желанного будущего
, а не с простыми ожиданиями. Мы сравниваем то, что имеем (в
нашем представлении), с тем, чего 
хотим
, а не с тем, что, по нашему мнению, просто 
должно
быть
. Целеполагание и последующее за ним стремление подстегиваются побуждением: мы
гонимся за 
желанным
, постоянно пытаясь обуздать эмоции. (Конечно, мы стараемся поступать
правильно, чтобы мечты сбылись; это здоровая «адаптация». Но мы по-прежнему сравниваем
происходящее с картиной желанного будущего, а не просто с тем, чего спокойно ожидаем.)
Карты, которые определяют наше мотивированное поведение, имеют вполне понят-
ную структуру. Они содержат два основных взаимозависимых полюса: 
настоящее 
и 
будущее
.
Настоящее – это чувственный опыт (как мы его видим и понимаем). Его побудительное зна-
чение соотносится с имеющимися у нас знаниями и желаниями. Будущее – это образ или
частичный образ совершенства, с которым мы сравниваем настоящее, оценив его значимость
.
Если между ними появляется несоответствие, происходит что-то неожиданное или новое
(по определению). Оно захватывает наше внимание и приводит в действие внутренние силы,
которые управляют страхом и надеждой
40
. Мы стремимся вернуть новые события в область
предсказуемого или использовать их для реализации ранее неосознанных возможностей, изме-
няя свое поведение или модели представлений. Мы воображаем путь, соединяющий настоя-
щее с будущим. Этот путь «вымощен» поступками, которые необходимо совершить, чтобы
произвести желанные преобразования – превратить (вечно) неудовлетворительное настоящее
в (вечно удаляющееся) райское будущее. Этот путь 
обычно
понимается как линейный, то есть
как нечто аналогичное понятию 
нормальной науки
Томаса Куна
41
, где известные модели пове-
дения, действующие в осознанном настоящем, порождают будущее, желанность которого явля-
ется неоспоримой данностью.
Все, что идет вразрез с нашими средствами достижения конечной цели, является нака-
занием или угрозой в довольно обыденном смысле, как в ситуации, описанной выше. Столк-
новение с наказанием или угрозой этой категории всего лишь побуждает нас выбрать альтер-
нативное средство из уже имеющегося арсенала. То же самое происходит с обещаниями и
удовлетворениями. Когда средство приводит к желаемой цели (или помогает продвинуться
40
Gray J. A.
The neuropsychology of anxiety: An enquiry into the functions of the septal-hippocampal system. Oxford, Oxford
University Press, 1982; 
Gray J. A.
The psychology of fear and stress. Vol. 5. Problems in the behavioral sciences. Cambridge,
Cambridge University Press, 1987; 
Gray J. A., McNaughton N.
The neuropsychology of anxiety: Reprise. Nebraska Symposium on
Motivation, 1996, 43, pp. 61–134.
41
Кун Т
. Структура научных революций. М.: АСТ, 2009.

---

Д. Питерсон. «Карты смысла. Архитектура верования»
44
по пути к ней), мы испытываем удовлетворение (и надежду – поскольку 
достигнутая
проме-
жуточная цель сулит бо́льшую вероятность будущего успеха). Ощутив такое удовлетворение,
мы завершаем серию предпринятых шагов, меняем цели и продолжаем двигаться в будущее.
Изменение средств достижения цели в зависимости от побудительного значения результатов
их применения можно считать 
нормальной
адаптацией. Структура нормальной адаптации схе-
матично изображена на 
рисунке 3
. Мы ставим образно-словесную цель и сравниваем с ней
нынешние условия. Мы оцениваем значимость происходящих событий в свете их ощутимой
связи с этой целью. При необходимости мы пересматриваем поступки и поведение – наши
средства, – чтобы еще больше приблизиться к достижению желаемого. Мы меняем стиль игры,
но безоговорочно принимаем ее правила. Мы линейно движемся от настоящего к будущему.
Рис. 3. Нормальная адаптация