Карты смысла. Архитектура верования

изначально
имеет побудительную значимость или, выражаясь
несколько иначе, что неизвестное может служить 
безусловным стимулом
.
Какова 
изначальная
побудительная значимость неизвестного? Можно ли вообще зада-
ваться таким вопросом? В конце концов, неизвестное по определению означает нечто еще не
исследованное. Невозможно ничего сказать о том, с чем никто еще не сталкивался, – это вполне
логично. Однако мы имеем дело не с информацией, поступающей от органов чувств, и не с
определенными материальными признаками, а со 
значимостью, или валентностью
. Сама по
себе значимость биполярна (если упрощенно подходить к ее определению). Она может быть
отрицательной или положительной (или вообще нулевой). Мы имеем достаточное представ-
ление об относительных пределах отрицательной и положительной значимости, чтобы устано-
вить временны́е границы вокруг возможности. Самое 
худшее
, чем в целом может обернуться
неизвестное, – это смерть (или длительные страдания, за которыми следует смерть). Люди
смертны – эта уязвимость и подсказывает нам нижний предел. 
Лучшее
, чем может оказаться
неизвестное, определить труднее, но некоторые обобщения все же сделать можно. Мы хотим
быть богатыми (по крайней мере не нуждаться), здоровыми, умными, любимыми. Можно ска-
зать, что величайшее благо, которое может принести неведомое, призвано помочь нам преодо-
леть исконные лишения (бедность, невежество, уязвимость), а не оставаться их несчастными
жертвами. Следовательно, эмоциональная область неизвестного очень велика: она простира-
ется от самых жутких страхов до самых страстных желаний.
Разумеется, неизвестное противопоставляется известному. Все, что 
не
понято или 
не
исследовано, – неизвестно. Связь между часто (и несправедливо) разделенными областями
познания и эмоций может стать более ясной в свете этого вполне очевидного факта. Отсут-
ствие именно 
ожидаемого
удовлетворения уязвляет и причиняет боль
35
– эмоция появляется
как врожденная реакция на внезапное и непредсказуемое изменение теоретически осмыслен-
ного мироустройства. Добросовестный работник, 
ожидающий
повышения по службе, то есть
человек, который рисует желанное будущее, опираясь на свое понимание настоящего, обижа-
ется, когда вместо него выдвигают кого-то «менее достойного» («люди сильнее всего страдают
34
Obrist P. A., Light K. C., Langer A. W., Grignolo A., McCubbin J.A.
Behavioural-cardiac interactions: The psychosomatic
hypothesis. Journal of Psychosomatic Research, 1978, 22, pp. 301–325.
35
Gray J. A.
The neuropsychology of anxiety: An enquiry into the functions of the septal-hippocampal system. Oxford, Oxford
University Press, 1982.

---

Д. Питерсон. «Карты смысла. Архитектура верования»
42
от своих добродетелей»
36
). Если человека оскорбили и причинили ему боль, если его ожидания
рухнули, в будущем он, скорее всего, станет работать хуже, с бо́льшим негодованием и гневом.
И наоборот, если ребенок не выполнил домашнее задание, он с ликованием слушает, как зве-
нит звонок в конце урока. Звонок сигнализирует об 
отсутствии ожидаемого наказания
, а
значит, вызывает положительные эмоции, облегчение, счастье
37
.
Поэтому именно 
образ цели
(желанное будущее, которое рисует воображение, исходя
из оценки настоящего) в значительной степени определяет мотивационную значимость про-
исходящего. Человек использует свои знания, чтобы определить, как обстоят дела, если при
этом побуждающие силы текущих событий остаются в равновесии: удовлетворение достаточно,
наказание минимально, угроза терпима, надежды велики, – все 
правильно
сбалансировано в
краткосрочной и долгосрочной перспективах. Примером такого благоприятного положения
дел может послужить чей-то успех или блестящая карьера: богатый наркобарон, счастливая
мать семейства, глава крупной корпорации, штатный профессор Гарварда. В понимании окру-
жающих они достигли вершины. Но не менее совершенными достижениями могут стать отсут-
ствие ненужных вещей и радости аскетической жизни. Дело в том, что некое желанное буду-
щее сначала складывается в воображении, а затем используется в качестве главного ориентира
для действия в настоящем. Эти шаги можно рассматривать как звенья цепи (конец которой
прикреплен к желанному будущему).
Участники деловой встречи (на которую спешил герой моей истории) могут рассматри-
вать ее как одно из звеньев в цепи, которая в теории может привести к оглушительному успеху
– должности генерального директора (или к чему-то менее желанному, но тоже хорошему).
Таким образом, удачно проведенная встреча как 
подцель
будет иметь такое же побудительное
значение, как и цель, хоть и не вызовет слишком бурных эмоций (поскольку это лишь малая