История религий народов центральной азии 2006

9.2. ИСЛАМ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ: ОТ СТАЛИНА ДО ГОРБАЧЕВА
ПЛАН:
1. Начало большевизации Туркестанского края и появление первых мусульманских партий и организаций Шўройи исломия и Шўройи ‘уламо’. Их позиции
2. Начало наступления на религию и насильственная секуляризация
3. Образование САДУМ и его деятельность
4. Неофициальные богословы
5. Раскол среди мусульман. Особенности богословской позиции улама разных направлений
6. О суфизме в советское время


ОПОРНЫЕ СЛОВА И ТЕРМИНЫ:

Шўройи исломия	Джадиды
Шўройи ‘уламо’	Неофициальные богословы
Ал-Ислох	Ханафиты-традиционалисты («консерваторы»)
Исламский социализм	«Фундаменталисты» (Ваххабиты»)
САДУМ	Суфизм
Панисламизм	муджтахиды
Бид’а	Худжра

Началу большевизации Туркестанского края и созданию соответствующих политических структур (конец 1917-1924 гг.) предшествовал период подъема политической активности всех слоев общества на огромной территории Российской империи в начале XIX века. Политизация не обошла стороной и мусульман. Это выразилось, прежде всего, в организации религиозно-политических объединений и партий, создании исламских органов печати (журналы, газеты). Особенную политическую активность проявляли джадиды.⁹ Сразу после февральской буржуазно-демократической революции 1917 года в крае были созданы первые политические и общественно-политические организации мусульман в крупнейших городах Средней Азии. Это, например, такие организации как Шўройи исломия в Ташкенте, Клуб-и исломийа в Самарканде (другое название - Ќамбаѓаллар кенгаши, во главе с известным джадидом Махмудходжа Бехбуди). В Коканде, Андижане, Ходженте и в других городах тоже создавались исламские организации. При всем разнообразии состава (в эти организации входили и джадиды и кадимисты одновременно), все эти организации выдвигали вначале одинаковые требования – отставки Генерал-губернатора, упразднение колониальных структур, предоставление политических свобод, автономии и т.п.

Наиболее крупной мусульманской организацией была Шўройи исломия (Шура’-йи ислам), представлявшая собой союз местной интеллигенции и религиозных деятелей Туркестана. Основанный в марте 1917 г. Союз объединил в своём составе видных богословов, представителей местной интеллигенции и политических лидеров, среди которых созрела идея независимости Туркестана. Создание фактически было реакцией на то, что в созванных 2 марта 1917 Советах рабочих и крестьянских депутатов делегаты местных национальностей практически не были представлены. В ответ на это в старогородской части Ташкента прошли многотысячные митинги, участники которых добились выдвижения своих кандидатов; они и составили костяк будущего Союза, а их собрания стали фактически своеобразными съездами Шўройи исломия. Популярный тогда лозунг «Вся власть Советам!» определил первый компонент в названии - Шура’ (Совет), чем организаторы хотели также продемонстрировать, что именно они выражали интересы мусульманского населения края.
Председателем новой политической организации стал ‘Абдулвохид ќори ‘Абдурауф ўѓли (Абдурауфов), затем его сменил Убайдалла Ходжаев (‘Убайдаллах х^ваджа). На собрании 6 апреля был принят Временный устав Шўройи исломия, который, в частности, ставил такие задачи перед организацией, как распространение среди мусульманского населения современных идей о «приспособлении и реформации ислама» (ислох); достижение идеологического объединения мусульман; сбор сведений о других организациях и представление этой информации Всетуркестанскому совету (Краймус Совет) Шўройи исломия; организация Туркестане митингов с чтением хутб, разъясняющими политические, социальные и другие вопросы; смещение представителей старой администрации и назначение новых; стремление к устранению межнационального и межконфессионального недоверия; достижение представительства мусульман во всех государственных органах. Этот Устав фактически был составлен на основе политической программы джадидов.
На собраниях Шўройи исломия живо обсуждались такие вопросы, как участие в продолжающейся войне туркестанцев, тактика Временного правительства, политическое устройство России и Туркестана, их возможные отношения и т.д. Кроме того, по настоянию фракции богословов на обсуждение выносились и религиозные проблемы: роль и место исламских законов в будущем устройстве государства, о реформах в системе религиозного образования, о религиозно-политических реформах, или так называемом движении приспособления (ислох) религиозного регламента к изменяющейся общественно-политической ситуации, отношение к хиджабу женщин и т.п. Именно в обсуждении религиозных вопросов выявились основные противоречия среди членов Шўройи исломия, что привело к его расколу: большинство членов фракции духовенства вышли из состава Союза и образовали свою собственную организацию – Шўройи ‘уламо’ (Шура’-йи ‘улама’).
В новом составе Шўройи исломия превратилась в одну из первых демократических организаций мусульман края, выступающей за независимость Туркестана. Оставшиеся после раскола члены Шўройи исломия были в основном выходцами из круга джадидов, активность которых началась с попыток реформировать систему мусульманского образования и затем переросло в политическое течение. Следуя традициям джадидов, лидеры Шўройи исломия практически во всех вопросах отвергали исключительно «шари‘атское решение» бытовых, социальных, правовых, политических и иных проблем. Хотя признавалась значительная роль ислама в формировании законов, в системе образования и быта, его культурно-исторические ценности.
В советской историографии деятельность Шўройи исломия (наряду со стандартными обвинениями в «контрреволюционности») характеризовалась как «террористическая, националистическая», или даже «панисламистская». В действительности, никаких террористических актов члены организации не совершали. И, тем более, «исламская ориентация» в деятельности Шўройи исломия была весьма относительной, особенно после раскола.
Деятельность Шўройи исломия была прекращена в мае 1918 г. и большинство её членов разделили печальную судьбу многочисленных политических деятелей того времени, подвергшихся гонениям, репрессиям и физическому уничтожению.
Другая крупная мусульманская организация Шуройи ‘уламо’, как было сказано, выделилась из Шўройи исломия (июнь 1917), в результате раскола последней. Основная причина раскола - несогласие в определении будущего Туркестана. Лидеры Шўройи ‘уламо’ считали, что Туркестан должен стать исламским государством, а его политическое устройство и законы должны основываться на нормах шари‘ата с сохранением некоторых русско-европейских институтов (например, парламента). Организаторами Шўройи ‘уламо’ были Серали (Шерали) Лапин, ‘Абдумалик хаджи Абдунабиев, мулла Саййид-Махсум-хан Махдум и др. Об основании Шўройи ‘уламо’ было объявлено на 25-тысячном митинге в Ташкентском медресе Беклар-беги. Там же было принято решение об основании журнала Шўройи ‘уламо’ - ал-Изох.
Вскоре (сентябрь 1917) по инициативе и организационной поддержке Шўройи ‘уламо’ в Ташкенте прошёл очередной съезд туркестанских и казахских мусульман. Кроме того, были приглашены делегаты из мусульман Волго-Уральского региона (всего - 500 делегатов). Тогда же было принято решение о создании единой Туркестанской (включая Казахстан) исламской партии Иттифак-и муслимин (Союз мусульман), на основе политических организаций Турон, Турк одами марказийати, исламской фракции Шўройи исломия и др. Устав и Программа были разработаны лидерами Шўройи ‘уламо’ на основе соответствующих документов этой организации. В частности, вопрос о политическом устройстве края предполагалось решить следующим образом: создание Туркестанской автономной республики в составе Российской федеративной демократической республики, с правом выпуска собственной валюты, независимыми таможенной службой, милицией и армией, командование, которым может быть передано Российской республике только в случае войны, самостоятельный контроль за всеми внутренними коммуникациями и т.п.
Несколько эклектическое сочетание исламистской позиции с «модными идеями» создания нетрадиционных для ислама политических институтов особенно ярко проявилась в той части Программы, касающейся предлагаемого государственного устройства. Основным органом управления должен был стать Парламент Туркестанской федерации, избираемый на 5 лет. Его исполнительный орган - Секретариат. Особыми контролирующими полномочиями предполагалось наделить орган Махкамайи шари‘а (своеобразная Законодательно-надзирательная палата), должна была контролировать законотворческий процесс, обязательно основанный на требованиях шари‘ата. Председатель (Шайх ал-ислам) этого органа должен был стать ответственным за соблюдение законов, их соответствие исламскому (ханафитскому) регламенту, контролировать систему судов, образования и т.д.
Такой же эклектический характер, сочетающий социалистические лозунги с положениями фикха, носили некоторые резолюции, например, «О земле и воде», где вода и земля объявлялись государственной собственностью и подконтрольной Всенародному собранию, но гарантировалась защита собственности на основе шари‘ата. Основным генератором этих идей был Председатель Шўройи ‘уламо’ С. Лапин, «двойственная» программа которого не всегда одобрялась внутри возглавляемой им организации. Такая же неустойчивость наблюдалась и в выборе политических союзников. От принятого в начале сентября 1917 г. курса на объединение со всеми национально-демократическими и национально-исламистскими политическими организациями Шўройи ‘уламо’ отказалась, в виду долгих и бесплодных дискуссий по определению места и роли ислама в будущем государстве (IV Чрезвычайный съезд мусульман). Принципиальная защита идеи исламского государства лидерами Шўройи ‘уламо’ сделало невозможным альянс и с Временным правительством.
С очень похожими идеями выступали и мусульманские организации в других городах Туркестана. Между тем, «тактика лозунгов» большевиков (например, неоднократно объявленная идея В.И. Ленина «о культурной автономии мусульман») показалась привлекательной лидерам Шўройи ‘уламо’, которые еще до Октябрьского переворота большевиков (26.10.1917), сочли возможным предложить последним сотрудничество в управлении краем. И вновь С. Лапин генерирует очередную «причудливую» идею: «Автономное управление мусульман совместно с Советом Народных комиссаров должно быть построено на твёрдых началах исламского социализма (!), …(с) принудительным взиманием с имущего класса закята и ‘ушра». В своём послании «Русским социалистам» (март 1918) лидеры Шўройи ‘уламо’ подчеркнули возможность объединиться с большевиками на общей неприязни «к баям и капиталистам» и что идеи шари‘ата вполне соответствуют целям социализма. Однако альянс не состоялся и уже в мае 1918 года Совнарком Туркестана объявил о роспуске Шўройи ‘уламо’ и других политических партий. В последующем все активные члены организации были расстреляны или сосланы.
Политическая активность мусульман Туркестана выразилась, как было сказано выше, и в создании ряда газет и журналов, посвященных обсуждению проблем мусульман и их оценкой происходящих перемен в государстве и обществе. Одним из таких изданий стал журнал ал-Ислох (ал-Ислах), основанный в январе 1915 г. ташкентскими ‘улама’ и выходивший 2 раза в месяц на узбекском и таджикском языках. Редактором журнала стал ташкентский ‘улем ‘Абд ар-Рахман б. кари Садик. Основные цели журнала: уберечь мусульман от нешари‘атских дел, разъяснять Коран и сунну, отвечать на «любые религиозные и мирские вопросы читателей, основываясь на Коране и сунне» и т.п. При этом допускались разнообразные толкования и дискуссии. Редактор требовал, чтобы статьи излагались «на понятном простом мусульманам» языке, не содержали выпадов против властей, были свободны от нападок на (ханафитский) мазхаб. Таким образом, журнал был своеобразной трибуной ‘улама’-традиционалистов сначала Ташкента, а затем всего Туркестана, уже с первых номеров став ареной споров между именитыми богословами своего времени (Лутфулло Олимий, Мухаммад Али-зода Тошкандий, Саййид-Ахмад Васлий и др.).
Опубликованные статьи в целом можно разделить на следующие группы: 1). Призывы сохранять традиционные исламские нормы поведения, взаимного отношения с мусульманами, форму одеяния и т.п.; 2). Разъяснение норм фикха в регламенте брачных союзов (никах), разделе имущества, семейных отношениях и др. Эти статьи печатались под рубрикой ответов на вопросы читателей; 3). Общеобразовательные публикации, содержащие материал по истории ислама, биографиям знаменитых мусульманских ученых и др. По традиции такого рода статьи тоже носили наставительно-дидактический характер, а излагаемые «истории» носили сакрализированно-легендарный характер; 4). Дискуссионные статьи. Последняя группа публикаций наиболее интересна и отражает, например, реакцию ‘улама’-традиционалистов на появившиеся среди мусульман новшества (бид‘а), заимствование обычаев у переселенцев из других регионов Империи (русских, армян, крещённых татар, грузин и др.). Например, длительная дискуссия между ‘улама’ разгорелась по поводу законности с точки зрения ислама театра и музыки. Стороны, аргументируя свои позиции ссылками на Коран, сунну и мнения авторитетных средневековых богословов (например, ал-Газали), так и не пришли к единому мнению.
К этой же группе статей можно отнести анонимную публикацию (1918, № 6) о дне рождения Пророка (Мавлуд-и шариф). Официальные власти и местные националисты старались сменить религиозную ориентацию этого праздника, назвав его Миллий байрам (Национальный праздник). Автор в резких тонах возражает против этого решения. Он усматривает в этом опасную попытку заменить религиозную самоидентификацию национальной и желание изолировать духовно местных мусульман от остального исламского мира, для которого, по мнению автора, Маулуд (Мавлуд) всегда оставался символом духовной интеграции. Редактор журнала ‘Абд ар-Рахман пытался по-своему направлять дискуссии. Соглашаясь, например, с многократно повторяемым в публикациях тезисом о необходимости укреплять регламентированные шари‘атом нормы поведения (ахлак), он призывал обязательно свободно и в рамках приличия обсуждать все современные проблемы, полагая при этом, что следует изучать опыт ‘улама’ других частей исламского мира и считаться с изменяющейся ситуацией в мире. Таким образом, ал-Ислох отразил различную реакцию местных традиционалистов на происходящие в регионе перемены. Последний номер журнала вышел в свет в феврале 1918 г. и был закрыт Постановлением ЦИК Туркестана, как «политически вредное издание». Основной причиной запрета на издание, однако, были статьи с негативной оценкой большевистского переворота.
Отношение мусульман-богословов к новой власти, естественно, было разным и вызывало массу дискуссий. Большинство джадидов не только сочло возможным сотрудничать с новой властью, но даже вошли в состав государственных структур новой власти. Правда, основная их часть подверглась репрессиям во время «чисток» конца 30-х годов ХХ-го века. Некоторые мусульмане, хорошо понимая, что кроется за большевистским «заигрыванием с религией», вливались в антибольшевистские движения, так называемых «басмачей», другие сохраняли нейтралитет (по крайней мере, внешне), третьи, обманутые довольно либеральным отношением ранних большевиков к религиозным обычаям и богословам, поддержали новую власть. При этом мы вновь видим попытку приспособить богословско-правовые нормы к изменившимся условиям. Некоторые богословы продолжали предлагать новые идеи для сотрудничества с большевиками, пытаясь, как сказано, сочетать модные тогда социалистические лозунги с положениями мусульманской юриспруденции, основываясь на упомянутой теории «исламского социализма» (идея Джамал ад-дина Афгани, который позже от нее отрекся), с соответствующим государственным устройством.
Однако всем подобным теориям и надеждам не суждено было воплотиться в жизнь: окрепшие в политическом и военном отношении большевики повели широкое наступление на религию и уже к началу 30-х годов о политическом или, скажем, законодательном статусе ислама не могло быть и речи. Множество мусульманских богословов были расстреляны, сосланы в Сибирь или другие районы бывшего СССР. Забегая вперед, можно сказать, что плоды такой бездумной и насильственной секуляризации (а позже и поголовной «атеизации») спустя 70-80 лет пришлось пожинать политикам и основной части верующих. В те же 30-е годы прошлого столетия были окончательно ликвидированы вакфы духовных учреждений (медресе, мактабов и мечетей) а сами они были почти все закрыты. Их здания использовались под жилье, склады, ремонтные мастерские.
Тем не менее, насильственная секуляризация в сочетании с воинствующим атеизмом не смогли окончательно подавить исламскую идентификацию большинства местного населения. В традиционных семьях старшее поколение старалось привить своим потомкам основы религиозного регламента, предписаний шари‘ата и исламской этики (адаб/одоб). Некоторые богословы, кто сумел избежать арестов и преследований, на свой риск и страх продолжали тайно обучать желающих богословским наукам. Такой способ нелегального обучения получил название «Худжра».
Среди богословов того периода были достаточно активны )особенно в Ташкенте) крайние пурристы, отвергающие не только некоторые местные обряды и обычаи (из системы ‘урф и ‘ада/т), но и достижения и согласное мнение (иджма‘) местных богословов. По традиции их тогда называли «ваххабитами» (воххобийлар). Это такие известные личности как Шами-домулла ат-Тараблуси, Хасан-хазрат Панаморев и др.