Посвящаю моёй матери

Лишь ты мне верность сохранила,
Твой кроткий дух пе отступил,
Твоя любовь не изменила.
Па перепутьях быгия
Ты мне прибежище лопип:?,
II верь, с тобою даже я
Не одинок в людской пустыпо.
(Перевод В. Леечка) ¹
Прои дальнее (пе датпроваппое) письмо к жене он напи-
сал прозой: «Только что я простился с Августой — едва
\уе11». Благодаря вставке «1Ьее» (тебе) в обычное «Рагечуе11» (про-
щай) раскрывается второй, в обыденной речи не воспринимаемый
смысл: «да будет тебе хорошо». Тем самым прощание есть одновре-
менно прощение л великодушное пожелание добра топ, которая
нанесла поэту тяжелый удар. Благородство чувств, умение придать
новую выразительность простейшим словам и усилить ее напев-
ными повторами и топкой инструментовкой позволили этим сти-
хам найти отклик в тысячах сердец.
ли пе последним существом, с которым благодаря тебе я
еще могу прощаться. Куда бы я пи поехал — а я еду да-
леко— ты п я никогда пе встретимся пи па этом свете,
тти па том. Довольствуйся этим и считай, что я все иску-
пил. Если со мной что-нибудь случится, помоги Августе,
если же п она к тому времени превратится в звук пустой,
помоги ее детям... Опа всегда была тебе другом. И помни,
ты, быть может, радуешься, что лишилась мужа, по опа
скорбит о том, что море сегодня и суша завтра разлучают
ее с братом. Возможно, память подскажет тебе, что когда-
то ты мне обещала помочь ей... Обещание пе брачный обет.
Не нарушай его»⁵¹.
Горечь и утомление переполняли письмо Байрона и
его душу. Все было потеряно. Оставалось только покинуть
родину. Оп думал, что едет надолго. Оказалось — павсегда.
ЛИРИЧЕСКИЕ МОТИВЫ
В ТВОРЧЕСТВЕ ЗРЕЛЫХ ЛЕТ
Свободе приют и почет1
Пускай бережет ее ра;>ум!
А все тирании пусть дьявол возьмет
Со всеми тиранами разом!
Р. П е р п с
Байрон говорит о кровавом поле Ватерлоо, которое про-
охал па пути к Женеве, и его строфы еще резче опровер-
гают фальшивые восторги патриотических виршей, чем
ранее написанная «Ода с французского». Швейцария, озе-
ро Леман и торжественная краса Альпов для Байрона, есте-
ственно, ассоциируются с именем «Женевского граждани-
на» Руссо, предтечи революции, а размышлепия о ее уро-
ках связываются с грозными и прекраспымп пейзажами,
прославившими родину Руссо. Они в свою очередь соеди-
няются с пылкими переживаниями его героев, Юлии и
Сеи-Прэ из «Новой Элоизы», и со страданиями их твор-
ил,— как сам Байрон, всеми гонимого странника, с ко-
торым он в эти тяжелые месяцы был склонен отождествлять
себя.
Природа, любовь, революция, героизм сражающегося
парода, бессмысленность войны, буря в горах и буря в
груди поэта—все это составляет в третьей несли захва-
тывающее и величественное целое. В пен появляются по-
вые для Байропа мысли о глубоком внутреннем единстве
человека и природы. В первых песнях поэт лишь противо-
поставлял в духе Руссо и его английских последователей
нетленную красоту природы и уродливые деяния челове-
ка ^г. Теперь же человек оказывается частью великих
процессов, происходящих в самой природе. Байроп пишет
«О дивная почь!.. Дозволь мне стать... частицей бури и
тебя!»⁵². Здесь сказалось, по-впдпмому, влияние патурфи-
лософских воззрений Вордсворта, стихи которого Шелли
декламировал Байрону во время их горячих литературных
споров, да и самого Шолли.
Лирическая струя в третьей песни едва ли не сильнее,
чем в двух первых. Так случилось не только потому, что
Чайльд-Гарольд играет здесь еще меньгпую роль и соот-
ветственно большую — играет сам поэт: лпчпость его на-
столько обогащена собственным и общественным опытом
и проявляется здесь в таком интеллектуальном блеске,
что еще сильнее воздействует на читателя.
Интересно проследить, как развиваются здесь некото-
рые ранее родившиеся мотивы. Эпиграф к поевлщеппому
леди Байрон «Прости» был заимствован из поэмы Коль-
риджа «Кристабель». Поэт писал о вражде, разделившей
близких друзей и уподобившей их утесам, расколотым ура-
ганом и бурным морем, которое никогда не позволит нм
соединиться. Теперь этот пополненный тоски образ орга-
нически врос в поэму Байрона:
Утесы как любовники стоят,
Когда они любовью оскорбленной
И злобой, и пепле нежности рожденной,
Как бездною, разделены напек*.