Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

) — человек, совершивший что-либо необычное, обладающий рядом отличи­тельных качеств.

Подобные признаки героя - отличие героев от обычных людей - выделя­ют и исследователи, занимавшиеся изучением сущности героизма. Так, при описании жизни великих людей в книге «Герои, почитание героев, героическое в истории» Т. Карлейль выделяет героя по внешним данным. С его точки зре­ния, для великих людей важно привлекать к себе внимание и производить впе­чатление: «Всякий слышал рассказы о Магомете, о его красивом, умном, чест­ном лице, о его черных, сверкающих глазах, мне также нравится эта вена на лбу, которая раздувалась и чернела, когда он приходил в гнев...» [Карлейль 1994: 47]. Последствия подобного поведения выражаются в том, что, с одной стороны, это придает некий ореол загадочности, возможно, мистики и, как следствие, способствует лучшему привлечению внимания со стороны толпы. Но, с другой стороны, это может сыграть и отрицательную роль, т.к. необычная внешность может напугать людей или восстановить их против героя. Тем не менее, это приводит к «выделенности» из толпы, благодаря чему человек про­тивопоставляется обществу. Также Т. Карлейль указывает, что герой выделяет­ся не только своей оригинальной внешностью, но и речью, мыслями, своим оригинальным стилем поведения: «Человек Один, обладавший словом и серд­цем героя и силой производить впечатление, ниспосланной ему с неба, раскрыл своему народу бесконечное значение отваги, указывая, как благодаря ей, чело­век становится богом, и народ его, чувствуя в сердце своем отклик на эту про­поведь, поверил в его миссию и принял ее тем, что послано небом, а его самого, принесшего эту весть, божеством» [там же: 31].
Благодаря необычности, оригинальности вокруг героя всегда возникает ореол тайны, сияние, которое только усиливает его странность, сверхъестест­венность, придает его образу величие. Появляется некий пафос дистанции меж­ду героем и толпой. Эта дистанция, согласно Ф. Ницше, порождена не столько общественными, сколько ценностными различиями [Ницше 1997: 223], и эта дистанция увеличивается за счет стремления героев к возвышенному и велико­му. «Самым точным определением, что такое герой, будет следующее: человек, величие которого складывается во всех отношениях. Наша природа состоит из трех сфер: мысли, действия и чувства; поэтому необходимо, чтобы герой отли­чался трояким превосходством над другими - превосходством ума, характера и сердца» [Рено 1896: 6]. Другими словами, величие заключается в том, что герой превосходит обычных людей своими деяниями. Из-за того, что у героя необыч­ный, неординарный, отличный от других людей стиль жизни, ему приходится приспосабливаться к внешним условиям, иначе он рискует быть незамеченным и все плоды его трудов могут потерять значение. Кроме того, героической лич­ности иногда приходится принимать различные формы, более соответствующие духу времени, потому что герой может появиться не в свое время, не в том со­циальном слое, который мог бы облегчить выполнение его предназначения. При этом, как отмечает Т. Карлейль, совершенно необязательно, что-герой бу­дет воспринят с пониманием и его идеи будут приняты людьми: «Увы, уже с древних времен герою приходится втискивать себя в различные страшные формы: люди никогда не знают хорошо, что делать с ними, так чужд бывает им его внешний вид!» [Карлейль 1994: 126].
Фактически герой благодаря своим исключительным способностям ста­новится всегда лидером в какой-либо общественной области. Если он является писателем или поэтом, он открывает новое направление в искусстве и тем са­мым ведет за собой других. Если он является вождем, правителем или проро­ком, то его прямое предназначение - быть повелителем людей, т.е. тем лиде­ром, который берет на себя право и обязанность вести за собой. Другими сло­вами, суть всех форм героизма сводится к повелеванию другими людьми, о чем также говорит Т. Карлейль: «Человек, который становится повелителем других людей, воле которого все другие воли покорно представляют себя, подчиняют­ся и находят в этом свое благополучие, такого человека мы можем считать ве­личайшим из великих. Он практически воплощает в себе все формы героиз­ма...; воплощает, чтобы таким образом повелевать людьми, даватьшм постоян­но практические наставления, указывать ежедневно, ежечасно, что они должны делать» [там же: 159].
Другой аспект взаимоотношений героя и толпы заключается в том, что герой, как автономная личность, нуждается в толпе. С одной стороны, он дол­жен оставаться над ней, а с другой стороны, он сливается с ней, становится од­ним из толпы, чтобы понять ее мотивы, потребности, ценности. По мнению
О.А. Дороховой, зависимость героя от толпы выражается в том, что герой нуж­дается в толпе для выполнения своих великих целей, ему нужны те, кого он может вести за собой к благу. Толпа же нуждается в том, чтобы ею руководили. Кроме того, О.А. Дорохова отмечает, что герой неотделим от толпы в силу то­го, что он фактически зависит от ее признания. Согласно О.А. Дороховой, во взаимоотношениях героя и толпы присутствует конфликт, который состоит в том, что герой требует от обычных людей, из которых состоит толпа, таких же героических, сверхчеловеческих действий, как и от самого себя. В результате получается, что великие цели должны воплощать люди, не обладающие теми незаурядными способностями, которые есть у героя. По сути, герой ведет за со­бой тех, кого невозможно привести к намеченной цели [Дорохова 2005: 51-54].
В связи с тем, что герой обладает запредельными способностями, среди людей возникают по отношению к нему зависть и недоверие. В то же время не­которая закостенелость ума, свойственная большой массе людей, мешает пони­мать героя, а предрассудки и условности-общества только усиливают эту закос­тенелость, и по этой причине люди не в состоянии воспринять что-либо новое. Отсюда возникает «пафос дистанции», о котором говорит Ф. Ницше: «То были, скорее, сами «добрые», т.е. знатные, могущественные, высокопоставленные и возвышенно настроенные, кто воспринимал и оценивал себя и свои деяния как хорошие, как нечто первосортное, в противоположность всему низкому, низ­менно настроенному, пошлому и плебейскому. Из этого пафоса дистанции они впервые заняли себе право творить ценности, выбивать наименования ценно­стей, что им было за дело до пользы!» [Ницше 1997: 312]. Таким образом, меж­ду героем и толпой возникает непонимание, возникает оторванность героя от людей, которую ему каждый раз приходится преодолевать. Соответственно, ге­рой по сути своей одинок. С одной стороны, он сторонится толпы, т.к. обывате­ли могут только осквернить его помыслы. Но, с другой стороны, чтобы выпол­нить свое предназначение, ему необходимо идти к толпе, чтобы вести за собой, чтобы спасти человечество. В связи с этим герою приходится постоянно бо­роться сначала с самим собой, преодолевая свои внутренние противоречия, а потом уже вести за собой людей. Тем самым он берет на себя ответственность за их судьбу и перестает принадлежать самому себе. Он принадлежит тем людям, которые доверили ему свое будущее, и той идее, которую он воплощает в действительность.
Таким образом, из вышесказанного следует, что герой — это человек, который отличается от остальных людей, во-первых, тем, что он совершает великие и благо­родные поступки, на которые не способно большинство людей, а во-вторых, герой - это человек, обладающий способностью преодолеть страх перед опасностью и, более того, страх перед смертью. Как показал анализ словарных определений, отличитель­ными чертами героического образца являются храбрость, бесстрашие, самоотвер­женность, самопожертвование, мужество, поэтому, деятельность героя, обладащего такими потенциалом, согласно мнению ученых, должна быть направлена на борьбу со злом и на борьбу за справедливость и за счастье всех людей.

6. 
   Концепт «героизм» в историко-философской парадигме
   

Одним из признаков лингвокультурного концепта является исторический де­терминизм [Токарев 2003: 13], поэтому при изучении концепта необходимо руково­дствоваться не только синхроническим принципом, но также и диахроническим. Кроме того, по мнению Ю.С. Степанова, концепты представляют собой некое услов­ное достояние духовной жизни общества, поэтому исследователю, изучающему оп­ределенный концепт, необходимо определить его и с социальной стороны [Степанов 1997: 57]. Относительно концепта «героизм» представляется целесообразным вы­явить причины возникновения феномена героизма в обществе.

1. 
   Причины возникновения феномена героизма в обществе
   

Причины возникновения героического поведения некоторых членов общества обусловлены тем фактом, что кризисные ситуации в обществе не могут быть разре­шены с помощью обычных, утилитарных, социально ориентированных средств. Со­ответственно, для снятия напряжения или конфликтной ситуации обществу требу­ются иные решения - героические, т.е. выдающиеся по своему общественному значению действия, отвечающие интересам людей и требующие от человека личного мужества, стойкости, готовности к самопожертвованию [БСЭ].
Многие известные философы и социологи отмечали, что в любом обще­стве есть стремление к героизму, неосознанная потребность в героическом. Это происходит, по словам П. Боранецкого, по причине «моральной безработицы», когда общество имеет большой творческий потенциал и не может его достойно использовать. При этом возникает ощущение никчемности, абсурдности и бес­смысленности жизни: «Моральная безработица... — отсутствие возможности осмысленного применения все возрастающих сил масс, особенно масс молоде­жи, изнывающих и гибнущих от ощущения своей, ненужности и от повсемест­ного избытка творческих сил» [Боранецкий 1950: 10]. Таким образом, согласно Г1. Боранецкому, героизм является тем средством, благодаря которому энергия творчества и стремления к великому, противопоставленная^ повседневности, обыденности жизни, находит выход.
Другая причина потребности общества в героизме заключается в том, что сама толпа, народ лишены всякой оригинальности. Из-за рутины жизни, кото­рая заменяет весь смысл существования, толпа, народ реагируют на любое про­явление нетривиальное™, необычности и оригинальности, обращая внимание на того человека, который сможет освободить их от рутины жизни, дать смысл их существованию. «Лишенная всякой оригинальности и всякой устойчивости, до последней возможной степени подавленная однообразием впечатлений и скудостью личной жизни, она (толпа - Г.Д.) находилась как бы в хроническом состоянии ожидания героя. Чуть только мелькнет какой-нибудь особенный, выдающийся образ на постоянно сером, томительно ровном фоне ее жизни — и это уже герой, и толпа идет за ним, готовая, однако, свернуть с половины доро­ги, чтобы идти за новым бросившимся в глаза образом» [Михайловский 1998: 90].
Таким образом, героизм преобладает в общественном сознании в опреде­ленные исторические периоды, которые связаны с переломными моментами развития общества. В такие периоды и возникает потребность в героическом. Героизм в данном случае является одним из выходов из подобной нестабильной ситуации. Потребность общества в героическом обусловлена двумя причинами: высокий творческий потенциал, не имеющий выхода в реальности, и неспособ­ность людей разрешить подобную ситуацию.
Другой задачей для исследователя, занимающегося изучением историче­ского слоя какого-либо концепта, по мнению Ю.С. Степанова, является необхо­димость «показать не только коллективные представления, как реальности об­щества, но и гипотезы, создаваемые об этой реальности наиболее выдающими­ся членами общества» [там же: 60]. Исходя из вышесказанного, представляется логичным рассмотреть, как развивались представления о героизме и героиче­ских традициях в различные исторические периоды в трудах выдающихся уче­ных, мыслителей и философов.

2. 
   Развитие концепции героической личности
   

Как известно, представления о героях зародились еще в античности - в мифологии древних народов. Все мифы, эпосы - это «торжественная повество­вательная песнь о героях, точнее о героической старине, о великом, славном, учительном прошлом — «идеальной древности». Везде и всюду эпос представ­ляет в череде типов героев-богатырей героизированное обобщение националь­ного характера, как бы возвышенный образ, завещанный последующим векам» [СРФ 2001: 24]. На примере этого образа можно многое узнать о том, на что способен и какие возможности имеет человек, до каких высот он может под­няться.
Греческое культурное наследие, посвященное героической тематике, очень велико. Оно зафиксировано письменно, в камне и керамике - в героиче­ских поэмах, скульптуре, рельефах зданий, росписи стен и сосудов и т.п. И это не удивительно. По мнению М.С. Боура, концепция героической личности в Греции рано оформилась и долго просуществовала, и именно благодаря ей и развились наши представления о героях и героическом [Боура 2002: 6].
Появление же самой концепции героической личности в Древней Греции, с точки зрения А.Ф. Лосева, было обусловлено тем, что в тот период самосоз­нание личности было уже достаточно сильно развито, но вместе с тем она все еще по-прежнему ощущала на себе сильное влияние своего племени или рода и, образуя с ним единое целое, организовывала и управляла им [Лосев 1996: 203]. Вследствие такого единения личность с развитым самосознанием и выделяю­щими её среди остальных людей способностями, сохранившая тесную связь со своим народом, стала выразителем социальной мощи этого народа, поэтому ре­зультаты деятельности подобных личностей не могли не оставить следа в памя­ти людей.
Древнегреческие письменные источники о героях представлены, прежде всего, трудами двух поэтов Древней Греции — Гесиода и Гомера. В поэмах «Труды и дни», «Илиада» и «Одиссея» герои предстают как люди, имеющие благородное происхождение, более сильные, умные, красивые, более искусные во владении оружием, чем все остальные. Для героев того времени было харак­терно стремление обрести славу и почет, совершая полезные людям'поступки, для чего они были готовы пожертвовать собственной жизнью. Единственной вещью, которой дорожили и которую боялись утратить герои, была их честь.
Помимо Гесиода и Гомера, два других известных древнегреческих мыс­лителя — Платой и Аристотель — также внесли свой вклад в развитие концепции героического. Платон, размышляя о создании идеального государства, говорит и о мужестве применительно к гражданам своего государства и выделяет три аспекта мужества: необходимое качество воина, добродетель вообще, качество отдельного индивида, которое проявляется в его каждодневной деятельности [Платон 1994: 655-656]. Из трех аспектов мужества более подробно Платон го­ворит о мужестве как добродетели. Мужество входит в четыре основные доб­родетели, или нравственные принципы, которыми должны быть наделены гра­ждане его идеального государства: мудрость, мужество, умеренность и спра­ведливость [там же].
Аристотель разделяет точку зрения своего учителя, что мужество - это одна из нравственных добродетелей [Аристотель 1978: 23]. Исходя из того, что
добродетель — это единство разумного и неразумного, можно предположить, что добродетель - середина между двумя крайностями. Так, мужество как одна из добродетелей - это «середина страха и отважности» [там же: 50]. По мнению мыслителя, одним из мест, где человеку требуется проявить мужество, преодо­лев страх, является война: «Итак, мужественным называют того, кто безбояз­ненно идет навстречу прекрасной смерти и всем обстоятельствам, ведущим к непосредственной смерти, а таковые встречаются прежде всего на войне» [там же: 50].
Эпоха средневековья внесла изменения в античный героический лично­стный идеал. Огромное влияние на формирование содержания концепции ге­роического в эпоху средневековья оказало христианство, которое к тому вре­мени приобрело статус общеевропейской религии. Иисус Христос стал идеалом высшей преданности людям, абсолютным примером самопожертвования во имя людей. Ради освобождения человека он перенес тяжкие муки и через свою мученическую'смерть обрел бессмертие. Человек того времени призывался к подражанию Христу в его терпении, страдании и мученичестве. Провозглаша­лось, что тот, кто сумеет подавить в себе природные побуждения, кто отвернет­ся от земных забот, кто посвятит свою жизнь высшим духовным идеалам, кто будет нести Бога в душе - того ждет бессмертие и высшая свобода. По отноше­нию к отдельно взятому рыцарю мотив служения людям выражался, во-первых, в верности своему господину и, во-вторых, в любви к прекрасной даме. Добы­вая славу своему господину и совершая подвиги для того, чтобы обратить на себя внимание своей дамы сердца, рыцарь должен был оберегать свою честь. Понятие чести понималось довольно широко: Под делом чести подразумевали и служение феодалу или отечеству, и исполнение нравственных норм, но в лю­бом случае рыцарь должен был не совершать поступков, порочащих его перед Богом и людьми, и не позволять другим совершать поступки, оскорбляющие его имя [Мовчан 1971: 21]. Таким образом, в эпоху средневековья сформирова­лась новая героическая личность — независимая и самостоятельная, для которой значимыми являлись такие понятия, как честь, мужество и подвиг, а в основе поступков героической личности лежали такие принципы, как преданность, верность и любовь.
Эпоха Возрождения стала переходной от Средневековья к Новому Вре­мени, когда идеалы средневекового времени подверглись пересмотру и была предпринята попытка построить новое мировоззрение, центром которого стал сам человек и античные идеи. Наиболее ярким примером описания героическо­го идеала в эпоху Возрождения может служить произведение Джордано Бруно о «Героическом Энтузиазме», которое ознаменовало новый этап в развитии представлений о героическом. Герой в данной работе предстает как активная, инициативная’ и самостоятельная личность, которую Д. Бруно назвал Энтузиа­стом. В своей деятельности Энтузиаст руководствуется любовью к Богу, кото­рая ведет его к познанию самого себя и окружающего мира, к утверждению в нем истины, добра и красоты. На этом пути герою приходится бороться с самим собой: своими пороками, страстями и-слабостями, оружием против которых выступают воля и сила духа. Именно в этом, заключался смысл деятельности героического Энтузиаста.
В последующие эпохи одна из наиболее основательных концепций ге­роической личности была разработана Гегелем. В самом общем виде мыслитель определяет героический характер как самостоятельность индивидуальности, например, «Герои суть индивидуумы, которые по самостоятельности и, руко­водствуясь своим произволом, берут на себя ответственность и совершают по­ступок, и у них поэтому представляется делом индивидуального умонастрое­ния, если они осуществляют то, что является требованием права и справедливо­сти» [Гегель 1938: 188]. Согласно концепции Гегеля, герои - это люди, которые играют важную роль в развитии человечества. С момента появления героев их деятельность была направлена на претворение в жизнь полезных и нужных лю­дям вещей. На первом этапе существования героев круг их интересов замыкал­ся на потребностях их рода, а с возникновением государств расширился до об­щемирового масштаба. Своей деятельностью герои исполняют волю мирового духа, который выбрал их в качестве орудий для исполнения своих намерений [Гегель 2000: 82]. Руководствуясь задачами, которые им подсказывает мировой дух, герои продвигают общество вперед. Но, стремясь утвердить в жизнь новые ценности, они иногда нарушают установленный порядок [Гегель 1932: 45]. За это нарушение герои чаще всего платят смертью, которая искупает их вину и утверждаемые ими принципы.
В работах другого знаменитого немецкого мыслителя Фридриха Ницше, оказавшего большое влияние на развитие человечества в XX веке, воссоздается концепция не героической, а сильной личности — теория о сверхчеловеке (Ubennensch). Впервые Ф. Ницше выдвинул идею о сверхчеловеке в книге «Так говорил Заратустра», идеи которой получили развитие в двух следующих кни­гах - «По ту сторону добра и зла» и «К генеалогии морали». В этих работах Ф. Ницше описывает сильную, волевую личность - сверхчеловека, или челове­ка высшего типа, сохранившего в себе свою природную, первобытную сущ­ность [Ницше 1997: 17], которая является основой героизма. Этот человек сво­боден от социальных норм и запретов и сам способен создавать правила и сис­темы ценностей. Обладая сверхчеловеческой силой и способностями, он пред­ставляет собой лучшее, что есть в обществе, поэтому главная его задача заклю­чается в том, чтобы творить и созидать новое.
Идея Гегеля о том, что герой - это человек, который способствует разви­тию человечества, совпадает с теорией героической личности английского фи­лософа и мыслителя Томаса Карлейля, который отождествляет героя и великую историческую личность, из биографий которых складывается вся человеческая история [Карлейль 1994: 14]. Другими словами, герои - это люди, которые соз­дают основу для существования общества. Опираясь на примеры поведения этих героических личностей, каждый человек должен стремиться стать похо­жим на них, что в результате должно привести к появлению совершенного ге­роического общества.
Концепция великого человека Якова Буркхарда отличается от концепции Т. Карлейля. Он не отождествляет понятия великого человека и героя. Понятие великий человек рассматривается немного шире: оно может включать и героя, и государя, и святого. Великим человека делают по сути две вещи - ореол тайны и исключительность и незаменимость [Буркхардт 2004: 181]. Критерием неза­менимости является то, что он наделен необыкновенной интеллектуальной, нравственной мощью, его цели заключают в себе нечто всеобще [там же: 194].
На рубеже XIX-XX веков в связи с распространением идей К. Маркса об общественно-экономических формациях, которые прошло общество на пути своего развития, героический период в истории человечества - век Героев, опи­санный Гомером, - стал рассматриваться как переходный период от одной об­щественно-экономической формации к другой. Например, Ф. Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» характеризует век Героев как переходный период между общинно-родовой и рабовладельче­ской формациями, когда индивид выделяется из первобытного коллектива и начинает действовать самостоятельно. А идея К. Маркса о революционном пе­реходе от одной общественно-экономической формации к другой в аспекте ге­роической проблематики выразилась в том, что героическими стали призна­ваться только те образцы поведения, которые отвечали идее классовой борьбы и революционного преобразования мира.
В России концепция героической личности на рубеже Х1Х-ХХ веков бы­ла создана в произведениях М. Горького («Старуха Изергиль», «Песнь о Соко­ле», «Песнь о Буревестнике», «Человек», «Беседы о ремесле», «Заметки читате­ля»), выделившего героя в совершенный человеческий тип. По мнению М. Горького, каждый человек может и должен стать героем, потому что одному человеку, даже героической личности, не под силу построить новый мир. Писа­тель уверен, что героем может стать любой человек при условии, что он прой­дет определенные испытания или совершит выдающийся поступок. Если каж­дый постарается стать героем, будет готов жертвовать собой, своим благополу­чием ради всеобщего счастья,'тогда на его пути не будет ничего невозможного. Для таких людей подвиг должен стать смыслом жизни, их образом мысли. Их усилия должны быть направлены на достижение счастья. При этом каждый раз они действуют на пределе своих сил, даже не имея к этому наклонностей или способностей. Символом горьковского героя является жертвенность во имя общей идеи. Его предназначение — исправление ошибок природы, создание но­вого мир, в котором есть счастье.
Обобщив идеи всех перечисленных выше философов, мыслителей и пи­сателей, можно попытаться выделить характерные черты героической лично­сти. Итак, герой - это

1. 
   человек, обладающий такими качествами, как мужество, любовь к ближ­нему, жертвенность и честь;
   
2. 
   выделяющийся из общей массы людей своей индивидуальностью, ори­гинальностью и активной деятельностью;
   
3. 
   направленной на защиту человечества и содействие его духовному и культурному развитию;
   
4. 
   готовый ради осуществления своих задач пожертвовать собственной жизнью.
   

Данные признаки героической личности выделены по результатам обзора научных трудов, посвященных героической тематике, и, следовательно, они воспроизводят научные представления о героизме. Однако, сравнив их с при­знаками героя, выделенными на основе анализа словарных определений (см. пункт 1.4.), можно заметить ряд сходств. Во-первых, и для научного, и для обыденного сознания характерны представления о герое как о храбром, бес­страшном, мужественном человеке. Во-вторых, как в научном, так и в обыден­ном сознании герой предстает как человек, деятельность которого направлена на помощь другим людям и на их защиту, и ради достижения этой цели герой готов пожертвовать собственной жизнью. Исходя из этого можно заключить, что научные и обыденные представления пересекаются в структуре концепта. Эта мысль подтверждается точкой зрения Г.В. Токарева, который пишет о том, что концепт структурирован интенционалами научных и обыденных понятий [Токарев 2004: 8].
В культурах многих народов можно встретить устойчивые образы и символы, которые проявляются в виде определенных характеров, мотивов, мыслей, представлений, отношений, действий, снов и т.п. Примерами таких об­разов и символов, распространенных во многих культурах, могут служить обра­зы героя, злодея, матери, ребенка, жизни, смерти, войны, мира, борьбы, смире­ния, дня, ночи, любви, ненависти и т.д. Вслед за основателем аналитической психологии K.F. Юнгом, подобные общечеловеческие образы, хранящиеся в коллективном бессознательном и присущие каждому индивиду, называются «архетипами», которые являются результатом многовекового опыта предшест­вующих поколений [Юнг: http://philosophy.allru.net/pervl2.html], что и объясня­ет распространение архетипов в культурах всех народов.
О том, что концепты связаны с архетипами, пишет целый ряд ученых. Так, Г.В. Токарев отмечает, что при изучении культур разных народов можно встретить более сложные в аспекте содержания ментальные единицы — пре­дельные понятия, архетипы. Являясь своеобразными культурными константа­ми, архетипы «создают рамку для продуцирования или интерпретации концеп­тов», вследствие чего концепты находятся в зависимости от архетипов [Токарев 2003: 42-43]. В.В. Колесов определяет концепт как «ментальный генотип, атом генной памяти, ... и архетип, и первообраз, и многое еще» [Колесов 2004: 19- 20]. С.Х. Ляпин пишет о том, что если концепт рассматривается как архетип, то его модель должна представлять нечто предельно обобщенное, но, тем не ме­нее, чувственно-образное, скрытое в глубинах сознания, воплощающееся в ре­дуцированной форме [Ляпин 1997: 21]. А. Вежбицкая отмечает, что архетипная модель формирования концептов предполагает их врожденность, доязыковую готовность к семантизации [Вежбицкая 1999: 294]. Одним из свойств архетипи­ческих концептов, с точки зрения В.И. Карасика, является их активная трансли- руемость, т.е. высокая способность перехода концепта в процессе общения от одного индивидуума к другому и от одной культуры - к другой [Карасик 2005:
33], что является следствием укорененности архетипов в коллективном бессоз­нательном представителей многих культур. Исходя из вышесказанного, пред­ставляется интересным рассмотреть архетипическую основу концепта «геро­изм».
В рамках теории архетипов К .Г. Юнг устанавливает тесную связь архе­типа с мифологией, которая, по его мнению, является одним из вместилищ ар­хетипов [Юнг 1996: 56]. По мнению Т. Манна, это обстоятельство объясняется тем, что повторяемость и типичность, которые характерны для архетипических мотивов и сюжетов, также являются свойством мифов: «... в типичном всегда есть очень много мифического, - пишет Т. Манн, — мифического в том смысле, что типическое, как и всякий миф, - это изначальный образец, изначальная форма жизни, вневременная схема, издревле заданная формула, в которую ук­ладывается осознающая себя жизнь, смутно стремящаяся вновь обрести неко­гда предначертанные ей приметы» [Манн 1960: 178]. Одним из* самых типич­ных и распространенных мифических персонажей является- герой, совершаю­щий различные подвиги. Тот факт, что герой как персонаж мифа встречается уже в архаических мифологиях многих народов, а героические мотивы исполь­зуется в качестве структурных схем, лежащих в основе множества художест­венных произведений, позволяет утверждать, что образ героя является архети­пическим.
Представители аналитической мифологии (К.Г. Юнг, Дж. Кэмпбелл, Э. Нойман) появление архетипа героя связывали с выделением из коллективно­го бессознательного сознательного «я». Согласно их концепции, «я» — «это пер­вая личность», выделившаяся из родового коллектива. Постепенно «я» транс­формируется в героя, который, в свою очередь, становится архетипическим предшественником человечества в целом [ЛАИУ 2001: 76]. Отделение созна­тельного «я» от бессознательного, с их точки зрения, выражается архетипом борьбы [там же: 76]. Обычно архетип борьбы принимает форму битвы с драко­ном, смысл которой заключается в рождении высшей формы личности [там же: 77]. Битва с драконом является одной из форм инициации героя, которую он
обязательно должен пройти для того, чтобы завершить формирование своей герои­ческой личности, т.е. стать настоящим героем.
Последователь К.Г. Юнга, Дж. Кэмпбелл, в книге «Герой с тысячью лиц», анализируя историю становления героя, описывает ее в виде путешествия, которое включает уход героя-из дома, посвятительное испытание, овладение магической си­лой и возвращение: «Типичный путь мифологического путешествия героя является усилением формулы, представленной обрядами перехода: исход - инициация - воз­вращение...» [Кэмпбелл 1997: 30]. После возвращения из путешествия герой пред­стает в виде «мужчины или женщины, способных преодолеть свои личные и локаль- но-истроические ограничения и перейти к обладающим всеобщей значимостью, об­щечеловеческим формам. Точки зрения, мысли и воодушевления такого человека в незапятнанном виде исходят из первичных импульсов человеческой жизни и мыш­ления. И поэтому они являются выразителями не современных разъединяющихся общества и души, но того неугасимого источника, благодаря которому общество возрождается. Герой умирает как современный человек, но возрождается как человек вечный — совершенный, обобщенный и всеобщий» [там же: 22]. Таким образом, ге­рой как архетипический образ представителями аналитической мифологии осмысля­ется как личность, выделившаяся из первобытного коллектива, которая осознала свою индивидуальность и направляет свои усилия на самосовершенствование, что находит отражение в разнообразных посвятительных испытаниях, которые проходи т герой, и в подвигах, которые он совершает.

1. 
   Мифологический культурный герой как прародитель героя
   

Древнейшими героическими персонажами, действующими в мифах многих народов, по мнению Е.М. Мелетинского, являются первопредки, которые объединя­ют в себе функции культурного героя (далее КГ) и демиурга: «Главная фигура в фольклоре - КГ, который становится центром циклизации различных сюжетов как мифологического, так и сказочного характера» [Мелетнинский 1963: 25]. Ядро ми­фов, повествующих о КГ и их деятельности, составляют мифы о космизации бы­тия, создании культурных благ и учреждении социальных институтов.
Проведенный компонентный анализ определений выражения «КГ», со­держащихся в мифологических словарях и энциклопедиях, позволил построить семантему этого выражения и выделить основные семы, которыми обладает мифический КГ:

•