|
Глава 3. Мировые религии
217
(особенно греческого происхождения) старались не ссориться с завое-
вателями Руси, выступая сторонниками отказа от вооруженной борь-
бы с ними. Психологически перебороть эту тенденцию было очень не-
просто, так как народ был напуган татаро-монгольским нашествием.
Древнерусское монашество было точным показателем нравственного
состояния мирского общества: усилилось стремление покидать «мир».
В первый век ига (1240–1340) на Руси возникло не более 30 новых мо-
настырей, в следующее столетие появилось до 150 новых монастырей.
Отшельник и молчальник, основатель Троицкого монастыря (1337)
преподобный Сергий Радонежский (ок. 1321–1392) не считал затвор-
ничество и безмолвие единственным путем спасения: не случайно
в истории сохранилась легенда о том, что Сергий благословил инока
своей обители на Куликовскую битву. Он же придал новое значение
празднику Троицы как празднику единения и любви в этом мире. На
примере церковного праздника Сергий объяснял необходимость еди-
нения и согласия всех людей Руси для борьбы с общим врагом.
Развитием религиозных идей была отмечена и первая половина
XV в. В те времена русская культура переживала «новый приступ ви-
зантийских воздействий». В то время на Русь перешла из Византии
и литургическая реформа, и новый Типикон (то есть устав, в кото-
ром содержались указания совершения церковных служб), и огром-
ное количество монашеской литературы. Религиозное возрождение
происходило на фоне роста Московского государства, одновременно
с пробуждением национального политического самосознания, что
имело свои последствия для будущего развития религиозной жизни
на русских землях. Политическое усиление московских князей вело к
уменьшению политического влияния православной иерархии, с одной
стороны, и укреплению идеи независимости национальной церкви от
Византии, с другой.
Мнение о необходимости самостоятельной церкви особенно укоре-
няется после того, как литовские князья, в ту эпоху владевшие боль-
шей частью Киевской Руси, становятся католиками (после 1386);
и окончательно побеждает в связи с принятием греками в июле 1439 г.
Флорентийской унии. Тогда, надеясь на помощь Запада, греки призна-
ли примат папы римского, приняли догмы католического вероучения,
сохранив при этом только обряды Восточной церкви. Унию подписал
и московский митрополит (грек по происхождению) Исидор. По при-
езде в Москву митрополита арестовали, но вскоре, видимо не без по-
мощи светских властей, ему удалось бежать.
218
ИСТОРИЯ
РЕЛИГИИ
В 1448 г. в русских землях был избран самостоятельный новый
митрополит — рязанский епископ Иона, а Русская церковь становит-
ся автокефальной. С этого момента история церкви на Руси вступает
в новый этап, причем влияние великого князя Московского на церков-
ные дела неуклонно растет: в отношении к церкви он становится на
место византийского императора. Перед Московским государством
появляется задача оправдания идеи национальной государственной
церкви, которая воспринимается особенно актуально после захвата
турками-мусульманами в 1453 г. Константинополя, когда Русь оста-
лась единственным самостоятельным православным государством.
Постепенно в XV в. в русских землях крепнет убеждение в том, что
Москва — естественная преемница Константинополя, наказанного
своим падением за многие грехи (в том числе и за признание Флорен-
тийской унии). Так развивается учение о мессианском пути русского
народа как народа, избранного Богом для сохранения чистоты веры,
а Русской церкви — как средоточия истины Христовой. Появляются
и соответствующие легенды («О белом клобуке»). В начале XVI в. мо-
нах Спасо-Елеазарова монастыря (находившегося недалеко от Пско-
ва) Филофей развивает теорию о «Москве — Третьем Риме». Для Фи-
лофея история — это взаимоотношения Бога и его народа, причем он
отдает себе отчет, что не все народы богоизбранны. В определении же
избранничества решающую роль играла идея «богоизбранного царя».
Прежние «богоизбранные цари» более не правят, да и царства их нет.
Филофей высказывает идею о богоизбранности России, о ее назначе-
нии служить оплотом православия — вместо павших Рима и Визан-
тии: так выводится мысль о третьем Риме — Москве, с ее соборным
храмом Успения. Это последний Рим («четвертому не быти»), и цар-
ство Московского великого князя — последнее христианское царст-
во, в котором сойдутся все христианские царства мира. Тем самым
Филофей заявлял и об особой религиозной миссии великого князя.
Усиление роли и значения великого князя Московского в XV —
начале XVI в. не привело, однако, к полному подчинению церковной
политики прагматическим видам государства. Соборы 1503 и 1550 гг.
решительно противостояли попыткам секуляризовать церковное иму-
щество, не считая себя органами великокняжеской (царской) власти
в области церковного законодательства. Соборы ссылались на то, что
государь не может нарушать установленных церковных правил о цер-
ковном имуществе (за это полагалось анафематствование). Но разве
и сами попытки секуляризовать церковные земли не свидетельствуют
о том, как государство, искренное считавшее себя православным, начи-
Do'stlaringiz bilan baham: |
