Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

290
 они соединились с 
бесчисленными, как муравьи или саранча, войсками [племен] левой и 
[201] 
правой 
стороны. Бухарское войско, до сего раздумывавшее о своей малочисленности и о приходе 
Ни'матуллы дадхи, [теперь], с приходом многочисленного войска [племен] правой и левой 
стороны, сразу обрело новый дух. Быстро пройдя [через урочище] Казканаты 
291
, войска 
расположились в местности Юрак-тепе 
292
и занялись там [наилучшим] устройством 
[разных] неотложных дел, а равно [соображениями], каким порядком осуществить 
способы [победоносной] встречи с [противной] стороной. До /180б/ берега Аму-Дарьи 
шли [отсюда], совершенно нигде не отдыхая; когда достигли крепости Келиф 
293
, то [у 
всех] исчез страх перед [неприятельскою] стороною, который до того ощущался в сердцах 
бухарцев. 
О ПРИБЫТИИ ИЗ ТЕРМЕЗА НИ'МАТУЛЛЫ ДАДХИ ВО ИСПОЛНЕНИЕ 
ПОВЕЛЕНИЯ ГОСУДАРЯ, О СВИДАНИИ ЕГО С МА'СУМОМ АТАЛЫКОМ И О 
ВЫЯСНЕНИИ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ОБОСТРЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ 
ЭТИМИ ДВУМЯ ЭМИРАМИ ВО ВРЕМЯ (ИХ) СВИДАНИЯ, А В ОБЩЕМ ОБ 
УСТАНОВЛЕНИИ (МЕЖДУ НИМИ) НЕИСКРЕННЕГО МИРА. 
Летучие страницы случайностей времени, иначе — перья летописца на 
поверхности, украшенной словами, так повествуют. Ни'матулла, по неопытности 
свернувший с своей большой дороги, попал в Термез, как это было раньше упомянуто. 
Будучи исполнен надежды на такие же [лучшие] дни, [какие у него были до сего], 
стремясь в Бухару, он проводил дни в винопитии и тому подобном. В этой стадии он 
считал для себя великим спасением встречу с аталыком. Взявши войско, [составленное] из 
кунгратов и мангытов, он дорогою через Киз Кичик камыш подошел /181а/ к Келифу со 
стороны степи Кух-и лаля. Племена кунграт и найман, одетые в металл [кольчуг], сверкая 
под лучами солнца разными цветами, появились в это время перед [другою] стороною, 
ожидая встречи. 
Ма'сум аталык и все бухарское войско, узнавши о приходе с такою злобою 
Ни'матуллы, сели на коней и выстроились против войска [другой] стороны. Оба войска, 
исходя из ложного представления, что что-то случится, одинаково держали в сердцах 
страх и опасения друг друга. Абдулла кушбеги, бывший одним из испытанных 
государственных людей, принял на себя миссию доброхота за государственные интересы. 
Он явился к аталыку и заявил о необходимости свидания представителей обеих сторон. 
Общее мнение [по этому предложению] было таково, что трое лиц: Абдулла кушбеги, 
Мухаммед Рахим парваначи и михтар Шафи'