|
И одежь-ко ты мою одежу драгоценную,
И держи-тко мою золоту казну,
Золоту казну держи по надобью.
Не служи-тко ты князю Владымиру,
Да служи-тко ты собаке царю Калину.
Илья отвечает, отвергая все предложения:
— А и не сяду я с тобой да за единый стол,
Не буду есть твоих ествушек сахарниих.
Не буду пить твоих питьицев медвяныих,
Не буду носить твоей одежи драгоценный,
Не буду держать твоей бессчетной золотой казны,
Не буду служить тобе собаке царю Калину,
Еще буду служить я за веру за отечество,
А и буду стоять за стольний Киев град,,
А буду стоять за церкви за Господний,
А буду стоять за князя за Владымира
И со той Опраксой королевичной.
[Гильф. — Т. 2. — С. 31].
В поэтический стиль былины включались повторения слов, которые могли быть тавтологическими (черным-черно, много-множество, крепко-накрепко, плотно-наплотно, скорым-скоро, чудным-чудно, дивным-дивно) или синонимическими (злодей-разбойник, путь-дорога, стерегли-берегли, драться-ратитъся, дани- пошлины, краса-баса).
Разнообразные гювторы применял былинный стих, который вырабатывался веками.
Один из приемов соединения строк — повторение последних слов предыдущей строки в начале последующей (палилогия).
В былине "Алеша Попович и Еким Иванович" калика перехожая говорит Алеше Поповичу:
"Я веДь виДел-то сегоДня чиДо чуДное.
ЧиДо чуДное сегоДня, Диво Дивное <...>"
В былине "Добрыня Никитич и змей":
А летит ко Добрынюшке люта змея.
А лютая-то змея Да печерская.
В былине "Михаил Данилович" нечестивый король
ВлаДимира-князя хочет поД меч склонить. —
ПоД меч склонить и голову срубить <...>
[Азб. — С. соотв. 127, 80, 152].
Нередко смежные строки былины повторяют одну и ту же синтаксическую конструкцию — такое явление называется синтаксическим параллелизмом. Например, в былине "Вольга и Микула" (сказитель Т. Г. Рябинин):
УхоДили-то еси рыбушки во глубоки моря,
Улетали еси птички за оболоки.
Убегали еси звери за темны леса.
[Гильф. — Т. 2. — С. 4].
В синтаксически параллельных строках могло появиться единоначатие (анафора).
В былине "Добрыня и Змей":
А и берёт-то веДь Добрыня Да свой тугой лук,
А и берет-то веДь Добрыня калены стрелы,
А и берет-то веДь Добрыня саблю вострую,
А и берет копьё Да Долгомерное,
А и берет-то он веДь палицу военную,
А и берет-то Добрыня слугу млаДого.
[Гильф. — Т. 1. — С. 540].
Созвучия однородных слов, напоминающие рифму, могли возникать на концах строк. В былинах появлялись аллитерации — повтор согласных и ассонансы — повтор гласных звуков.
Гипербола — основное средство создания образов
В народном эпосе широкая типизация персонажей не исключала элементов индивидуализации. А. Ф. Гильфердинг отметил: "...Облик каждой физиономии... везде сохраняет типические черты. Ни разу князь Владимир не выступит из роли благодушного, но не всегда справедливого правителя, который сам лично совершенно бессилен; ни разу Илья Муромец не изменит типу спокойной, уверенной в себе, скромной, чуждой всякой аффектации и хвастовства, но требующей себе уважения силы; везде Добрыня явится олицетворением вежливости и изящного благородства, Алеша Попович — нахальства и подлости, Чу- рила — франтовства и женолюбия, везде Михаиле Потык будет разгульным, увлекающимся всякими страстями удальцом, Ставер — глупым мужем умнейшей и преданной женщины, Василий Игнатьевич — пьяницей, отрезвляющимся в минуту беды и который тогда становится героем, Дюк Степанович — хвастливым рыцарем, который пользуется преимуществами высшей цивилизации и т.д.; словом сказать, типичность лиц в нашем эпосе выработана до такой степени, что каждый из этих типов стал неизменным общенародным до- стоянием"CCXXIII.
Один из важных принципов эпической типизации — изображение множественного в обобщенном единичном (синекдоха). Былины переносили качество массы людей на одно лицо: изображали не всю древнерусскую дружину, а отдельных воинов-богатырей, побеждающих несметные полчища врагов.
Вражеская сила также могла изображаться в единичных фантастических образах (Тугарин Змеевич, Идолище). Иногда выделялся предводитель вражеского войска (Калин-царь).
Главный художественный прием народных эпических песен — гипербола. А. Ф. Гильфердинг и другие собиратели засвидетельствовали, что певцы воспринимали гиперболы не как поэтический вымысел, а как достоверное изображение реальных качеств в их максимальном проявлении.
С помощью гипербол рисовалось несметное вражеское войско, которое побеждает русский богатырь. В былине "Илья Муромец и Калин-царь", записанной от Т. Г. Рябинина:
Do'stlaringiz bilan baham: |
