Science in action

ГЛАВА 2 . ЛАБОРАТОРИИ
Предположим, что мы прочли в научном журнале следующее пред­
ложение и по каким-то причинам решили ему не поверить:
(1) Рис. 1 демонстрирует типичный пример. Биологическая актив­
ность эндорф ина проявляется существенным образом в двух 
зонах, причем активность во второй зоне полностью, или стати­
стически, обратима с помощью налоксона.
Мы, несогласные, настолько не убеждены рисунком 1 и настоль­
ко заинтересованы в установлении истины, что решаем отправиться 
в лабораторию автора (я буду называть его «П роф ессор»). Нас про­
водят в комнату с ярким освещением и кондиционером. Профессор 
сидит перед целой батареей различных устройств, которые поначалу 
не привлекают нашего внимания. «Сомневаетесь в том, что я напи­
сал? Так позвольте Вам показать». Это второе предложение относит­
ся к изображению, которое неспешно появляется с помощью одного 
из этих устройств (рисунок 2.1):
(
2
)
«Н у, хорошо. Смотрите, это исходная линия; сейчас я буду вво­
дить эндорфин, что при этом происходит? Видите?» (рисунок 2.2)
Рисунок 2.2
113
i

---

ЧАСТЬ I. ОТ СЛАБОЙ РИТОРИКИ К БОЛЕЕ СИЛЬНОЙ
«Линия немедленно резко идет вниз. А теперь смотрите, что бу­
дет при введении налоксона. Видите?! Линия возвращается на
прежний уровень. О на полностью обратима».
Тут мы понимаем, что то, что показывает нам Профессор, свя­
зано с рисунком, упоминаемом в предложении (1). Затем нам стано­
вится понятно, откуда этот рисунок взялся. Он был 
получен
при по­
мощи инструментов, находящихся в этой комнате, 
очищен
от помех, 
перерисован
и 
п р е д с та в л е н публике.
Теперь, кажется, мы нашли 
источник всех тех изображений, которые мы видели в Главе 1 встро­
енными в тексты в качестве неопровержимых доказательств содер­
жащихся в них утверждений. Однако мы также обнаруживаем, что 
изображения, выступавшие в качестве последнего слоя текста, на 
самом деле являются 
конечным р е з у л ь т а т о м
длительного лабора­
торного процесса, который мы только теперь получили возможность 
наблюдать. При виде бумажной ленты, неспешно выползающей из 
физиографа, мы понимаем, что находимся на пересечении двух ми­
ров: бумажного, литературного, который только что покинули, и мира 
инструментов, в который только входим. А на границе этих миров 
возникает гибридная форма: порождаемый инструментом «сы рой» 
рисунок, который позднее будет использован в научной статье.
Какое-то время мы сосредоточенно наблюдаем за равномер­
ными движениями стилуса, за тем, как он вырисовывает на бумаге 
таинственные каракули. Нас завораживает эта тончайшая грань, су­
ществующая между текстом и лабораторией. Но вскоре Профессор 
предлагает нам переключить внимание со следов на бумаге на тот 
прибор, физиограф, который создает это изображение. За движе­
ниями стилуса стоит массивный электронный прибор, который за­
писывает, проверяет, усиливает и регулирует сигналы, поступающие 
от другого инструмента, представляющего собой сооружение из 
стекла. Профессор указывает нам на стеклянную камеру, в которой 
что-то непрерывно пузырится вокруг крохотного кусочка чего-то эла­
стичного, похожего на резину. Конечно, оно эластичное, объясняет 
Профессор. Это кусочек кишки, часть кишечника морской свинки 
(«межмышечное нервное сплетение и продольная мышечная обо­
лочка подвздошной кишки морской свинки» — вот его точные сло­
ва). Кишка имеет свойство производить регулярные сокращения при 
условии поддержания в ней жизнедеятельности. На эту регулярную 
пульсацию легко воздействовать при помощи различных химических 
препаратов. Если подключить кишку к аппарату, который будет пре­