ГЛАВА 6 . ВЫЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ ЦЕНТРЫ
ся при обмене друг с другом и сами по себе не важны. При наличии
желания рыбаки способны создавать такие записи на любой поверх
ности — на песке или даже на бумаге, если им встретится кто-то на
столько глупый, который проведет на Сахалине лишь один день и при
этом захочет как можно скорее узнать все, что можно, ради удобства
и безопасности какого-то другого неведомого будущего иностранца.
Искать какие-то дополнительные когнитивные различия между ки
тайскими и французскими мореплавателями совершенно бессмыс
ленно; взаимонепонимание между ними столь же велико, как между
матерью и сыном в Главе 5, и обусловлено теми же причинами: то,
что является лишь ничего не значащим средством, становится нача
лом и концом цикла капитализации. Достаточно различия в траекто
риях их движения и том значении, которое они придают записям.
Нарисованная на песке карта бесполезна для китайца, которому нет
дела до того, что ее смоет прибой; для Лаперуза это сокровище, его
главное сокровище. Дважды по ходу своего долгого путешествия
капитану удавалось отправить преданного посланца домой с собран
ными материалами. Первым был де Лессепс; вторым стал капитан
Ф иллип, встреченный им в заливе Ботани в Австралии в январе 1788
года. Третьей такой возможности ему не представилось. Два его ко
рабля исчезли без следа, и найти, уже в XIX веке, удалось не карты
и гербарии, а лишь рукоятку меча и кусок кормы с изображением
лилии, ставший дверью в хижине какого-то дикаря. В ходе третьей
части своего плавания французские навигаторы не смогли укротить
дикие земли и населяющих их людей; соответственно, об этой части
их путешествия ничего с достоверностью нам не известно.
Часть А. ДЕЙСТВИЕ НА РАССТОЯНИИ
(1) ЦИКЛЫ АККУМУЛЯЦИИ
Можем ли мы утверждать, что встреченные Лаперузом китайские мо
ряки не знали формы собственного побережья? Нет, она была из
вестна им очень хорошо; это было для них необходимо, ведь они там
родились. А можем ли мы утверждать, что этим китайцам была неиз
вестна форма Атлантики, местонахождение Ла-Манша, реки Сены,
339
Версальского парка? Да, на это мы имеем полное право, они понятия
обо всем этом не имели и, скорее всего, совершенно по этому поводу
не переживали. Можем ли мы сказать, что Лаперуз до своего при
бытия на Сахалин знал эту часть света? Нет, он оказался там в первый
раз и был вынужден действовать на ощупь, двигаться вдоль берега,
ориентируясь на показания лота. А можно ли говорить о том, что это
побережье было знакомо экипажу «Нептуна»? Да, вполне, ведь они
могли посмотреть на заметки Лаперуза и сравнить его рисунки мест
ности с тем, что видели они сами; меньше измерений лотом, меньше
блужданий в темноте. Таким образом, знание, которым обладали
китайские рыбаки и
не
обладал Лаперуз, было каким-то мистическим
образом передано экипажу английского корабля. Теперь, благодаря
этому небольшому эпизоду, мы можем определить слово «знание».
Когда мы впервые встречаемся с каким-то явлением, оно для
нас незнакомо; узнавать что-то мы начинаем, когда встречаемся
с ним хотя бы
во в т о р о й
раз, то есть когда оно нам уже отчасти
знакомо. О ком-то говорят, что он обладает знанием о чем-то, если,
что бы ни происходило, это что-то лишь на самую малость отличает
ся от событий, уже известных, если это явления одного порядка. О д
нако это определение является чрезвычайно общим и дает слишком
большое преимущество нашим китайским рыбакам. Они видели Са
халин не то что дважды, а сотни и даже тысячи раз (самые старые из
них). Поэтому они всегда будут более знающими, чем эти белокожие,
небритые, капризные чужеземцы, приплывшие на рассвете и уплыв
шие на закате. Эти чужестранцы погибнут по дороге, потопленные
тайфунами, преданные проводниками, уничтоженные каким-нибудь
испанским или португальским кораблем, убитые желтой лихорадкой
или просто съеденные какими-нибудь прожорливыми каннибалами...
как, вероятно, это было с Лаперузом. Иными словами, чужестранцы
всегда будут слабее, чем любые другие люди: они всегда будут во
власти земель, климатических катаклизмов, рифов, встречаемых ими
по пути. Тот, кто покидает землю, в которой он был рожден, и пере
секает пути других людей, исчезает без следа. В этом случае у него
нет даже времени, чтобы провести Великое Различие; обвинитель
ный процесс не начинается, не происходит состязаний в силе между
различными социологиками, поскольку подвижный элемент, то есть
пришелец издалека, исчезает после первой же встречи.
Если мы определяем знание как знакомство с событиями, места
ми и людьми, увиденными неоднократно, то наш путешественник всег
Do'stlaringiz bilan baham: 
