Перевод и переводоведение

Экспликация (описание) – способ перевода безэквивалентной лексики, заключающийся в замене лексической единицы ИЯ, не имеющей словарного соответствия, на словосочетание в ПЯ, объясняющее ее значение [10]. Несмотря на то, что этот прием достаточно удобен при переводе юмора, он расширяет текст, делая его более громоздким.
When it was over, the front of the mall was covered in red, bodies, shopping bags [27].
Когда все закончилось, везде была кровь, тела, пакеты из-под покупок [Там же].
Посредством экспликации (red-кровь) и грамматической замены страдательного залога (was covered in red) на действительный (была кровь) переводчик усилил первоначальный контраст фразы и, как следствие, комический эффект.
Калькирование. При переводе юмористических произведений этот прием характерен не для передачи значений слов-реалий, а при воссоздании индивидуально-авторских окказионализмов. К калькированию прибегают и при переводе фразеологических единиц, когда необходимо сохранить не только их смысл, но и их образно-смысловую основу. Данный пример взят из ситкома «Гриффины»:
All right, that's it! We gotta do something about this. We have got to get that record and destroy it. Just like that fat person surgery destroyed Star Jones's arms.
Ну все, хватит! Мы должно что-то предпринять. Нужно достать эту пластинку и уничтожить. Как хирургия для толстых уничтожила руки Стар Джонс [Там же].
В этой типичной для сериала юмористической врезке комический эффект достигается за счет неожиданного сравнения. Для передачи КЭ использовано калькирование (хирургия для толстых). Переводное словосочетание выстроено по всем правилам ПЯ, что сохраняет КЭ оригинального (fat person surgery). В результате трансформаций и визуального компонента переводчику удалось сохранить большую часть прагматического эффекта.
Транскрипция/транслитерация. При переводе юмористического текста транслитерация и транскрипция могут использоваться для передачи тех имен, в которых назывная функция все же преобладает над коммуникативной (план выражения заслоняет план содержания).
-The glasses are me, uncompromising and unconceited. Well, not anymore.
-Who told you you had to be a martyr to principle? You're a teenage girl, not Nelson Mandela [25].
-Очки – это я, это мой бренд, без компромисса и предательства. Это уже не так.
-Кто сказал тебе, что ты должна лечь на костер принципов? Ты девушка, а не Нельсон Мандела [Там же].
Комизм ситуации состоит в чрезмерной самокритичности Дарьи к себе. Она толкает возвышенную речь о своей приверженности очкам и невозможности выбрать линзы, будто это вопрос жизни и смерти (The glasses are me, uncompromising and unconceited). Зрителю забавно видеть, насколько тяжело девочке перестать думать об окружающих и сделать, что ей самой хочется. Ее подруга Джейн пытается разрядить обстановку и убедить Дарью не страдать из-за своих принципов. Для этой цели она ради шутки сравнивает девочку с известнейшим борцом за права человека, человеком высоких моральных принципов (Nelson Mandela), имя которого переводчик передает транслитерацией/транскрипцией (Нельсон Мандела). Комичность заключается в том, что Джейн ссылается на 27-летнее тюремное заключение Манделы за свою принципиальную борьбу с режимом апартеида и предостерегает свою подругу от подобного самопожертвования.