са может быть продиктована и геополитическим стремлением
сохранения и дальнейшего утверждения позиций страны в
регионе. В начале 1990х гг. Москва фактически прервала от
ношения с Пхеньяном, решив в своей региональной полити
ке ориентироваться на Сеул. Однако очень скоро проявилась
политическая недальновидность этого шага: российские по
зиции в регионе стали ослабляться. Именно на исправление
ошибок начала 1990х гг. и
ориентирован внешнеполитичес
кий курс на параллельное развитие отношений с обеими Ко
реями, который проводит Москва сегодня. Это особенно про
явилось в свете визитов российского министра иностранных
дел в июле 2004 г. и в Сеул, и в Пхеньян.
Все вышеперечисленное не может не сказываться на россий
ской политике на переговорах по урегулированию североко
рейского кризиса. Однако характер такой политики вызыва
ет неоднозначные оценки. По утверждению некоторых
исследователей, страна «пассивно
следует в фарватере пред
ложений других участников переговоров», прежде всего име
ется в виду КНР. В то же время Москва, с их точки зрения,
способна предложить такой вариант урегулирования северо
корейского кризиса, который по своему содержанию был бы
более адекватным, чем все активно обсуждаемые сегодня.
Начало урегулирования проблемы в формате переговоров
шести государств дает надежду на то,
что в перспективе по
пытки использования дипломатических методов урегулиро
вания продолжатся. Потенциал нового формата переговоров
еще далеко не исчерпан. Собственно американская позиция
также эволюционизировала – от поиска возможности прове
дения двусторонних переговоров с Пхеньяном в июне
2001 г., через поддержку идеи многостороннего форума по
проблеме – к идее проведения американосеверокорейских
переговоров «в многостороннем контексте». Вначале этот
«многосторонний формат» рассматривался
как трехсторон
ний форум, и лишь затем стороны смогли убедить друг друга
в целесообразности шестистороннего формата.
Кроме того, в пользу мирной схемы разрешения проблемы
говорят и настроения среди американского истеблишмента,
где более сильными позициями, как представляется, распо
лагают сторонники политики «вовлечения» по отношению к
102
Режим ядерного нераспространения на современном этапе и его перспективы
КНДР. Позиции же сторонников «жесткой линии» на фоне
ухудшающейся ситуации вокруг
присутствия американского
воинского контингента в Ираке, наоборот, все более ослабе
вают. Вместе с тем в вопросе КНДР остается и вероятность
использования всего спектра существующих механизмов не
распространения/контрраспространения.
Российская позиция на переговорах, как указывалось выше,
состоит сегодня в том, что
нужно искать пакетное решение,
которое, с одной стороны, обеспечивало бы безъядерный
статус Корейского полуострова, возвращение КНДР в
ДНЯО, возобновление взаимодействия с МАГАТЭ, а с дру
гой – могло бы удовлетворить законную озабоченность Се
верной Кореи относительно собственной безопасности.
В стратегическом плане – это наиболее разумный и прагма
тический подход.
К
сожалению, собственно российские политические рычаги
влияния на поведение КНДР пока ограниченны. Прежде все
го, РФ уже не представляется достаточно значимым экономи
ческим партнером. Отсюда и следует, что российские возмож
ности влиять на политику КНДР пока что не очень велики.
При этом необходимо заметить, что потенциал экономичес
кого сотрудничества с Россией в принципе и в перспективе до
статочно велик. КНДР сегодня
пытается использовать вовле
чение РФ в переговорный процесс по проблеме как своеобраз
ный «противовес» другому «союзнику» – КНР. Известно, что
Ким Чен Ир пытался разыграть эту карту посредством обра
щения к российской стороне с просьбой о проведении перего
воров в Москве. Тогда противопоставить Россию КНР не уда
лось. С другой стороны, такая расстановка сил может в пер
спективе открыть определенные механизмы влияния для Рос
сии,
хотя следует отметить, что пока КНДР остается ближе к
КНР – географически и политически.
Кроме того, интересная особенность российской позиции
состоит в том, что РФ является единственным участником
«шестерки», не затронутым северокорейским шантажом. Все
остальные государства в той или иной мере в нем задейство
ваны: КНР пытается регулировать поток северокорейских
беженцев на свою территорию и предоставление помощи
КНДР, а также форсировать процесс денуклеаризации на по
103
Do'stlaringiz bilan baham: 
