Л. Н. Гумилева Каиржанов А. К. Сравнительно-историческая фонетика, морфология, синтаксис тюркских языков Учебное пособие

Система древнетюркского вокализма
В древнетюркских памятниках письменности графически различаются следующие группы гласных: а / э (ä), ï / i, o / u, ö / ü.
Отметим, что по ряду образования негубные гласные и узкие и широкие губные гласные графически не фиксируются. По ряду образования на негубные гласные указывает знак для некоторых согласных: один согласный передается двумя различными знаками, в зависимости от того, с гласным какого ряда он сочетается. Так, например, в уйгурских и манихейских памятниках письменности графически различаются гласные а, э (ä) и группы гласных ï / i, o / u, ö / ü. Не передается рядность узких негубных гласных и различие между узкими и широкими губными гласными, а также иногда рядность широких негубных и всех губных гласных.
Например, на рядность гласных в уйгурских и манихейских текстах указывают знаки для согласных [q] и [γ]. Эти согласные употребляются только с гласными заднего ряда.
С учетом данных современных тюркских языков система гласных фонем языка памятников древнетюркской письменности может быть представлена следующим образом:

гласные заднего ряда		гласные переднего ряда
нелабиализованные	лабиализованные	нелабиализованные	лабиализованные
широкие а	о	э (ä)	ö
узкие ï	u	i	ü

Представим гипотетически, что в древнетюркском языке были долгие гласные. В современном тувинском, хакасском, якутском и алтайском языках имеются долгие гласные, которые являются исконной приметой монгольского языка. Этот реликт наблюдаем в древнеуйгурских памятниках письменности, в которых довольно часто встречается удвоенное написание гласных, кроме того, в отдельных случаях встречаются и в манихейских текстах (см., работы А.М.Щербака и Арво Мартти Рясянена).
Теперь, что касается редукции гласных в языке памятников древнетюркской письменности, то она имеет случайный характер. Редукции подвергаются узкие гласные во втором и последующих слогах: ogrïnta ˂ ogurïnta «при случае»; oglï ˂ ogulï «его сын»; ištil- ˂ išitil- «быть услышанным». Однако наряду с формами ogrïnta, oglïnta, ištil- используются и формы ogurïnta, ogulïnta, išitil-.
Гармония гласных фонем
При изучении истории тюркского вокализма первостепенное значение имеет особенность тюркских языков, как гармония гласных. Тюркский праязык имел ярко выраженную гармонию гласных. Качество гласных во всех непервых слогах определялось качеством гласного первого слога. В этом случае в корневом слоге и в аффиксальных слогах могли быть или только гласные заднего ряда, например, *ta:γlarda («в горах»), или только гласные переднего ряда, например, *kö:llǝrdǝ («в озерах»). Кроме того, наличием гармонии гласных определялось наличием велярных [q] и [l] и им противопоставленных [k] и [lʼ].
Палатальная гармония гласных в языке памятников древнетюркской письменности действует регулярно: после гласных заднего или переднего ряда следует гласные того же ряда. Ср., например: barïp «пойдя»; ïdmaz «не посылает»; bärtimiz «мы дали»; idi «господин»; jazukumuzta «от наших грехов»; bolmak «существование»; küčlüg «сильный»; ädgülük «добро»; ätüztäki «находящийся в теле».
При лабиальной гармонии гласных узкие нелабиализованные гласные во втором и последующих слогах переходят в узкие лабиальные гласные, если в предшествующем слоге есть лабиальный гласный. В рунических текстах узкие гласные обозначаются только в первом слоге и в ауслауте (звук конечного слога слова). Поэтому трудно рассуждать, происходила ли лабиализация или нет. В древнеуйгурских текстах узкие гласные обычно обозначаются во всех позициях, что дает возможность точно определить, какой характер имело действие губной гармонии гласных. Данные уйгурских текстов демонстрируют, что губная гармония гласных проявляется менее регулярно, чем палатальная. Однако близость языка древнеуйгурских и рунических памятников письменности позволяет утверждать, что действие губной гармонии гласных имело одинаковый характер в обеих группах памятников письменности. Так, узкий негубной соединительный гласный лабиализуется перед словообразовательными аффиксами (-g, -m, -n, n
образуют имена от глаголов; -rka образует глаголы от имен, -gsa, -l, -n, -k, -š, -z образуют глаголы от глаголов), перед словоизменительными (-g это аффикс вин. пад., -ŋ это аффикс род. пад., -n это аффикс инструмент. пад., лабиализация этого аффикса имеет спорадический (случайный) характер, -m это аффикс поссессивности 1-го л. ед. ч., -ŋ это аффикс поссессивности 2-го л. ед. ч.), -mïz это аффикс поссессивности 1-го л.мн.ч., -ŋïz это аффикс поссессивности 2-го л. мн. ч., -n
это аффикс порядковых числительных, -ŋ это аффикс 2-го л. мн. ч. повелительного наклонения, -p, -pan это аффиксы деепричастий).
Узкие гласные также подвергаются лабиализации в словообразовательных аффиксах (-lïg, -lïk, -sïz, -tïn образуют имена от имен) и аффикс –dï прошедшего категорического времени, в сочетании с личными показателями. Ср., иллюстрацию: jazuksuz tïnlïglar («безгрешные живые существа» цитата из работы Ф.Мюллера). Здесь предшествующий гласный узкий, поэтому лабиализации нет. Если после губного гласного основы следует два согласных, то в этом случае возникает препятствие лабиализации: bälgürtip «заставляя появиться» (А.-М.фон Габен). Подобные явления обнаруживаем в турфанских памятниках письменности.
Итак, наблюдаем закономерность при губной гармонии гласных: лабиализация происходит в закрытом слоге. Аналогичное явление наблюдается и в современном уйгурском языке. В открытом слоге в ауслауте лабиализация не происходит. Это объясняется особой так называемой «вялой» артикуляцией гласных в данной позиции (четкое произношение гласных во всех позициях), что препятствует уподоблению гласного предшествующим гласным.
Отсутствие последовательной губной гармонии гласных в рунических текстах, где узкий гласный в ауслауте никогда не лабиализуется (ср., boltï, ölti), свидетельствует о том, что уже в древнейший период бытования тюркских языков губная гармония гласных являлась спорадическим явлением.
В некоторых современных тюркских языках наметилась тенденция к нарушению гармонии гласных, например, в чувашск. языке: аффиксальные слоги часто не подчиняются закону гармонии гласных. Ср., например: аффикс множественного числа –sem в одинаковой степени присоединяется как к заднерядным, так и к переднерядным основам: ывълъмзем («мои сыновья»), но iсʼсем («дела»). Кроме того, в некоторых чувашских словах гласные заднего ряда превратились в гласные переднего ряда: хiл («зима») из *qïlʼ (в других тюркских языках qïs или qïš).
Закономерность гармонии гласных нарушается тогда, когда нарушается процесс расширения узких гласных, происходивший в тюркских языках Поволжья. Так, узкие гласные u, ü, ï, i редуцировались и расширялись: u ˃ ъ, ü ˃ ë, ï ˃ ь, i ˃ i (звучал как [ï]). Cр., в татарск. biz, где [i] звучит как [ï] по сравнению, например, с турецким – biz («мы»).
В.В.Решетов отмечает, что в узбекском литературном языке утратилась типично тюркская фонетическая черта – сингармонизм, предполагавший наличие взаимно противопоставленных парных гласных в основах и в системе деривации, и словоизменительных формантов. Под длительным и постоянным воздействием языка фарси произошел сдвиг артикуляции в сторону переднего уклада, в связи с этим была разрушена палатальная аттракция (выравнивание) – различие передних и задних гласных звуков. Так, например, в узбекск. языке фонема /i/ заменяет [ï] и [i], фонема /u/ – [u] и [ü], фонема /ŭ/ (эта фонема представляет нечто среднее между [u] и [o]) соответствует [o] и [ö].
Однако нельзя утверждать, что гармония гласных в узбекск. языке полностью исчезла. Так, узбекский [u] варьируется от [ü] в слове gul («цветок») до [u] в слове qum («песок»); узбекский [ŭ] имеет более передний уклад в слове kŭl («озеро») и более задний в слове qŭl («рука»).
В некоторых современных тюркских языках сильно развита гармония гласных. При наличии губного гласного первого слога гласные аффиксальных слогов также становятся губными. Ср., например: кыргызск. köllördö («в озерах»), алтайск. köldö («на озере»), якутск. oγolor («дети») и т.д.
По-видимому, такого типа губной аттракции в тюркском праязыке не было, так как она в большинстве современных тюркских языков не выражено ярко и полно. Хотя в отдельных случаях, в разговорной речи, она и проявляется, например, в орфографии татарск. tölke («лиса») и tölkö в устной речи.
Литература

1.