|
Категория поссессивности
Эта категория устанавливает отношение принадлежности, между обладателем и предметом обладания. Аффиксы поссессивности в древнетюркск. памятниках письменности следующие:
1 лицо ед. числа – -(ï)m (qaγanïm) в казахск. meniŋ, в турецк. benim
2 лицо ед. числа – -(ï)ŋ (budunïŋ) в казахск. ceniŋ в турецк. senin
3 лицо ед. числа и мн. числа аффикс -ï / -i (при основах на согласный). Ср.: budun boγzï (горло народа), sabï bir (их слова одинаковы). Древнетюркск. yos, монгольск. yosun-ï (его закон, обычай). Аффикс -sï / -si (при основах на гласный). Ср.: древнетюркск. är, монгольск. ere-si (ее мужчина).
1 лицо мн. числа – -mïz / -miz (qanïmïz) в казахск. bizdiŋ в турецк. bizim
2 лицо мн. числа - - ŋïz / ŋiz (bešigiŋiz) в казахск. cenderdiŋ в турецк. sizin.
3 лицо мн. числа в казахск. olardïŋ в турецк. onlarin.
3 лицо ед. числа в казахск. onïŋ в турецк. onun.
В древнетюркск, казахск. и турецк. языках личные местоимения согласуются с предметом принадлежности, то есть к основе имени присоединяется притяжательные аффиксы, которые подвергаются процессу сингармонизма.
Вопросы происхождения притяжательных аффиксов. Грамматическая категория принадлежности, свойственная имени существитльному, представлена во всех тюркских языках. Эту грамматическую категорию установил в 1956 году Н.К.Дмитриев и дал ей следующее определение: «[эта категория]… выражает одновременно и предмет обладания и лицо обладателя». Категория принадлежности выражается несколькими способами:
1) Морфологически, то есть с помощью особых морфем – аффиксов принадлежности, присоединяемых к основе существительного. Два варианта аффиксов: а) основа оканчивается на гласный: татарск. –m, -ŋ , -sǝ (-se), -gǝz (-giz), -lari (-lärǝ); б) основа оканчивается на согласный: башкирск. –im (-ǝm, -om, -өm), -ïŋ (-ǝŋ, -oŋ, -өŋ), -i (-ǝ, -o, -ө). Cр., татарск. a:t-ïm (мой конь); тофаларск. atam (мой отец), ataŋ (твой отец), atasï (его (ее, их) отец), ataŋar (ваш отец).
2) Морфолого-синтаксически, то есть с помощью личных местоимений в форме род. падежа, находящихся в препозиции к определяемому, и соответствующих им аффиксов принадлежности, присоединяемых к концу названия предмета обладания. Ср., турецк. benim dostum (мой друг), onun dostu (его друг); якутск. qï:hïm (моя дочь), qï:hïŋ (твоя дочь), qï:hïbït (наша дочь); тофаларск. используется способ смешения морфологического и синтаксического, например: siiŋ ibiŋ (твой олень), oŋnuŋ balïï (его рыба), bistiŋ boolarïbïs (наши ружья).
3) Синтаксически, то есть с помощью сочетания притяжательной формы личных местоимений с названием предмета обладания. Ср., узбекск. mäniŋ uj (мой дом), säniŋ uj (твой дом), unïŋ ujï (его (ее) дом); тофаларск. miiŋ (miim) (мой), siiŋ (твой), oŋnuŋ (его, ее), bistiŋ (наш), silerniŋ (ваш), olarïŋnïŋ (их). Например: miim aъt (мой конь), silerniŋ boo (ваше ружье).
Аффиксы принадлежности известны в тюркских языках в глубокой древности. До нас дошла фраза на хуннуском языке, сохранивщаяся в китайской летописи 4 века, выполненной иероглифами. В.П.Васильев прочитал эту фразу так: «сю чжи тилэй гян пугу тугоудан». В.В.Радлов восстановил тюркское звучание: «süsi sülägän pugu tutkan» - (войско выйдет, Пугу будет схвачен). Ср., лексему süsi ˂ sü (войско) + si (аффикс принадлежности). Ср., значения слов: sülä- «ходить с войском, совершать набег» (ДТС, с.517), tut- «3. Ловить, захватывать (в плен)» (ДТС, с.591), Puγu(a), см., Buγa qan (имя собственное) (ДТС, с.120). Нам представляется, что эту предикацию необходимо читать так: «Отправиться с войском в поход и Буга хана захватить в плен».
Выводы по происхождению поссессивных аффиксов. Во-первых, поссессивные аффиксы тюркских языков могут быть возведены только к формам род. падежа личных местоимений. Во-вторых, семантическое и функциональное развитие постпозитивных местоимений шло по пути постепенного свертывания лексического и усиления формально-грамматического значения, сопровождаемого постепенной утратой «острого» ударения. В-третьих, процесс стяжения местоимений в 1-м и 2-м лице происходило по-разному: местоимение 1 лица, утратившее самостоятельное ударение (то есть приобрело «тупое» ударение), стало терять составляющие его звуки с конца, вследствие чего сохранило лишь начальный звук [m], ставший морфемой принадлежности 1-го лица ед. числа. Местоимение 2-го лица сохранило конечный [ŋ] в качестве морфемы принадлежности 2-го лица ед. числа (Ш.Х.Акбаев). Однако возникает вопрос: почему по-разному протекал процесс сокращения для форм 1-го и 2-го лица. Для выяснения этой сложной проблемы необходимо применить методы изоморфизма (установление подобия явлений). В тюркских языках, сложившиеся притяжательные аффиксы продолжали постепенно стираться, превращаясь в односложные притяжательные морфемы, подчиняясь действию закона гармонии гласных, что отвечало их аффиксальной природе. Так, оказавшись в положении аффиксальных морфем и приняв на себя второстепенное ударение («тупое» ударение), эти морфемы стали упрощаться в фонетическом отношении. При этом второстепенное ударение падала на второй слог притяжательного аффикса, то есть форма mänin › -m как результат губной ассимиляции ŋ › -m под влиянием начального –m, форма sänin сократилась до –ŋ.
Do'stlaringiz bilan baham: |
