Конфуцианство

Часть 2. Ко н ф у ц и а н с т в о (О бщ и й о ч е р к )

251

философскими построениями. Уместно вспомнить здесь, что все философские построения древности возникли как доктрины государственного управле­ ния. И надо добавить — не только возникли, но и продолжали в какой-то мере оставаться ими на про­ тяжении всего времени существования традицион­ ного Китая. Точно так же дело обстояло и с вэнь: на какие бы специальные значения оно ни рассыпа­ лось, оно всегда, в какой-то мере, продолжало со­ хранять свое базовое значение, и это базовое зна­ чение проявляло себя в определенных контекстах. Примеры тому найти легко. Достаточно взять неко­ торые общеисторические характеристики, касаю­ щиеся вэнь, и сразу станет ясно, что эта категория не может там быть понята иначе, нежели в своем исходном инструментальном или устроительном значении. Примером может служить характеристи­ ка состояния вэнь во времена династии Ци (479— 501), данная одним из крупнейших теоретиков ки­ тайского письменного слова, автором знаменитого трактата «Резной дракон литературной мысли» («Вэнь синь дяо лунь») Лю Се (465— 520).

Когда августейшая династия Ци стала править дра­ гоценной землей Поднебесной, она привела в движение

0. 
   собрала воедино все благодатное и светлое. Импера­ тор Тай-цзу, благодаря своей совершенномудрой воинст­ венности, получил священные письмена, [подтверждавшие
   

его права на трон], император Гао-цзу с помощью муд-_f)0CTH и просвещенности (вэнь) укрепил начатое дело...

Во все это время] узоры небес посылали на землю блеск и благодать. Нынче же, когда поднялась целая чреда со­

вершенномудрых государей, сияние мысли просвещен­ ности (вэнь) накрыло все пределы нашего государства. Духи горных пиков совершили свое нисхождение, а ду­ хи вод — свое появление, повсюду заблистали таланты

0. 
   стали возникать дарования. Они управляли драконами
   

252 А. С. МАРТЫНОВ. КОНФУЦИАНСТВО

на небесных перекрестках и восседали на благовещих цилинях на протяжении в тысячу ли. Тексты канонов и ритуальных установлений превзошли все. что было при династии Чжоу, и посрамили все, что было при дина­ стии Хань. Уж не расцвет ли это письменного слова, ко­ торый был при императоре Яо?

Каким бы странным это читателю ни показалось, мы хотим сказать, что расцениваем процитирован­ ный текст как один из важнейших для понимания китайской духовной культуры в целом и конфуциан­ ства в частности, хотя немаловажно отметить, что в обзоре, сделанном в таком масштабе, конфуцианст­ во исчезло, и исчезло закономерно. Оно уступило место политическому мироустройству, предприни­ мавшемуся при смене династий всегда как бы зано­ во, как бы от хаоса, с сохранением одной лишь культурной памяти, памяти о некогда достигнутых идеалах, роль которых в данном случае выполняют эпоха Яо и династия Чжоу. Хань уже не идеал, а превзойденная ступень. Мироустроение династии Ци, как и всякое другое в императорском Китае, осуще­ ствлялось двумя способами — оружием и словом. Но надо отметить, что эта чисто политическая опе­ рация имеет некий немаловажный пролог и аналог на уровне базовой структуры мироздания, в кото­ рой происходит активизация светлого начала, силы

сопровождающаяся выявлением одухотворенно­ го начала всего космоса — появлением духов при­ роды, а с ними и повышением одухотворенности всей общественной жизни. Поэтому политическое уст­ роение не замедлило выразить себя в блистатель­ ном письменном слове своих нормативных установ­ лений и в огромном числе носителей литературных талантов, «восседающих на благовещих цилинях». Иными словами, в этой мироустроительной панора­