Конфуцианство

Часть 2. Ко н ф у ц и а н с т в о (О б щ и й очерк)

167

же, как он ее получил — от мудреца мудрецу, а не от отца к сыну, — что, разумеется, свидетельство­ вало о полном отсутствии жажды власти. Но особая пригодность Шуня в качестве живого воплощения принципа сяо заключалась в том, что он был нелюбим в семье, а потому детство и юность его проходили в очень трудных условиях. Но никакие злонамерен­ ные действия со стороны его ближайших родствен­ ников не могли заставить Шуня нарушить принцип сяо. Именно этим он и привлек Мэн-цзы, который сказал о нем следующее:

«Вся Поднебесная с великой радостью готова была обратиться к нему, а он полагал, что радость Поднебес­ ной, готовой обратиться к нему. — это просто мелочь. Так поступать мог только Шунь. Он считал, что, не до­ стигнув должного отношения к родителям, считаться чело­ веком невозможно. Он считал, что, не уладив своих от­ ношений с родителями, нельзя считать себя сыном. По­ этому Шунь до конца исчерпал Дао-путь служения сво­ им родителям, так что даже [его отец слепец) Гу Соу остался доволен. Как только Гу Соу ощутил удовлетво­ рение. вся Поднебесная преобразилась. Как только Гу Соу ощутил удовлетворение, так сразу же во всей Под­ небесной установились должные отношения между от­ цами и сыновьями. Вот это и называется великой сы­ новней почтительностью» [«Мэн-цзы*. 4А-28).

0. 
   приведенных выше рассуждениях о Шуне мы особо хотели бы выделить трактовку Мэн-цзы семьи как фундамента в этическом становлении. В данных рассуждениях это настолько акцентировано, что проб­ лемы внесемейного, и прежде всего политического, регулирования предстают в виде решаемых автома­ тически, что, конечно, не соответствовало ни дей­ ствительности, ни взглядам Мэн-цзы. Просто фило­ соф в данном высказывании был озабочен другим — не соизмеримой ни с чем важностью принципа сяо.
   

168 А. С. МАРТЫНОВ. КОНФУЦИАНСТВО

Но так дело этического совершенствования могло трактоваться лишь при нормальном ходе процесса, то есть от семьи — вовне и к государству. При не­ нормальном же ходе процесса, скажем, от полити­ ческой жестокости к образцовым внутрисемейным отношениям, никакие почтительные сыновья и лю­ бящие внуки не могли стереть следы политического насилия. Мэн-цзы утверждает:

Если правитель сверх всякой меры угнетает свой народ, то он тем самым подвергает себя опасности, а го­ сударство обрекает на гибель. Если же правитель угне­ тает свой народ, но не сверх всякой меры, то он тем не менее навлекает на себя опасность, а на государство — потерю территорий. Таких нарекут потомки „Темными"

0. 
   „Жестокими** [имеются в виду два государя династии Чжоу, которые были частыми объектами конфуцианской критики: Ю-ван (781— 770 гг. до н. э.) и Ли-ван (878— 827 гг. до н. э.), известные своим развратом и жестоко­ стью]. И даже сто поколений почтительных сыновей и любящих внуков ничего изменить в этом не смогут [«Мэн-цзы», 4А-2].
   

Да и с семьей не так все просто было, как об этом можно судить по некоторым высказываниям философа. Действительно, ведь безусловное подчи­ нение сына отцу предполагало ни на чем не основан­ ное допущение обязательности этического совершен­ ства отца. А если отец был несовершенен, как этот пресловутый Гу Соу, которого нарекли слепцом от того, что он в упор не видел различия между доб­ ром и злом? Шуню, как известно, удалось перело­ мить ситуацию, и вся Поднебесная преисполнилась радостью. Но Шунь остался в идеально безупреч­ ной. но недосягаемой древности. Что же надлежало делать менее совершенным, но все-таки желавшим стать почтительными сыновьям? В этом отношении