Книга выпущена совместно с издательством «az-press»

ФЛЕГМОНЫ ПАЛЬЦЕВ, КИСТИ И ПРЕДПЛЕЧЬЯ.
ГНОЙНОЕ ВОСПАЛЕНИЕ ЛУЧЕЗАПЯСТНОГО СУСТАВА
Крестьянин, 55 лет, наколол гвоздем большой палец правой руки на уровне межфаланго-
вого сустава; ранка нагноилась и разболелась; распух палец, а затем и вся кисть; движения
пальцев стали невозможными. От боли в руке больной не спал по ночам; он чувствовал себя
весьма тяжелобольным и через неделю обратился за помощью в уездную земскую больницу.
Там ему сделали довольно большой разрез на тыле кисти, а позже еще два разреза на предпле-
чье. Пролежав в больнице 2 недели, больной убедился в безуспешности лечения и выписал-
ся, чтобы приехать ко мне в участковую земскую больницу.
Это была первая тяжелая флегмона кисти и предплечья, которую мне
пришлось не только лечить, но и видеть. То, что так важно для практическо-
го врача, то, что служит столь часто причиной тяжелых страданий; увечий
и даже смерти больных, — вульгарные флегмоны и многообразные гнойни-
ки — раньше мало интересовало клиницистов, и повседневных гнойных за-
болеваний студенты в клиниках в мое время не видели. Сведения о флег-
монах, добытые мной из книг, носили весьма общий и поверхностный харак-
тер, и я должен был самостоятельно разбираться в чрезвычайном многооб-
разии индивидуальных форм этой в высшей степени важной болезни.
Я осмотрел больного. Он был в очень тяжелом состоянии, едва держал-
ся на ногах, температура у него была 39,5°, пульс 120 в 1 минуту, язык сух.
Предплечье и кисть сильно распухли и утратили нормальную форму; ниж-
няя треть плеча отечна. На тыле кисти довольно большой гранулирующий
разрез, на предплечье — два крайне незначительных, со вставленными в
них тонкими дренажными трубочками. Ясно было, что положение чрезвы-
чайно серьезно, а лечение велось совершенно неправильно.
Почему сделан был разрез на тыле кисти, а не на ладони? Есть ли хоть
какой-нибудь смысл в этих маленьких поверхностных разрезах на предпле-
чье, в этих тоненьких дренажных трубочках?
Я не знал еще тогда, что предо мной «обыкновенная история», что еще
многие годы я буду видеть везде и всюду подобное лечение флегмон, буду
видеть, как «выгнивают» сами по себе омертвевшие сухожилия и рука боль-
ного превращается в сухой и негодный крючок; буду узнавать о смертель-
ных исходах флегмон. И даже больше показала мне жизнь: я встречал убеж-
денных противников оперативного лечения флегмон и вообще гнойных про-
цессов; мне доказывали, что при выжидании самопроизвольного вскрытия
гнойников и применении согревающих компрессов результаты получаются
лучше, чем после разрезов. И они были по-своему правы. Действительно,
лучше не оперировать флегмону вовсе, чем делать где попало бессистемные
«надрезы» и «насечки». Я не нашел в себе, однако, достаточно справедливо-
сти и снисходительности, чтобы понять, каким путем врачи приходят к по-
добным взглядам. Можно ли требовать от каждого врача, чтобы он самосто-
ятельно разрешал трудную, часто труднейшую задачу анатомической диаг-
ностики и лечения гнойных процессов? Не дело ли это учителей хирургии?
Не должны ли они научить, как делать те «широкие разрезы», которые лишь
голословно рекомендуются в учебниках? Достаточно ли указать только на
необходимость вскрытия всех гнойных затеков, не давая важных анатоми-
ческих разъяснений о том, как они образуются?

---

194 ОЧЕРКИ ГНОЙНОЙ ХИРУРГИИ
Итак, я осудил врача, неправильно лечившего больного, и немедленно приступил к опе-
рации. Больной был усыплен бромэтилом и хлороформом (регионарная анестезия плечевого
сплетения тогда была еще неизвестна), и на плечо наложен бинт Эсмарха. На предплечье и
кисти сделано десять больших разрезов, введены марлевые выпускники в межмышечные
промежутки и в глубину ладони, пол сухожилия сгибающих пальцы мышц. Рука вертикально
подвешена с помощью деревянной шины Фольк.\:ана. В первые дни после операции было
заметное улучшение, гной из ран выделялся в большом количестве, опухоль предплечья и
кисти опала, температура понизилась до 37,9°. Однако на 4-й день после операции температу-
ра снова поднялась до 39,3° и при перевязке замечено, что остался не вскрытым глубокий