Книга II. Муад-диб

погубить 
вас, милорд. Это совсем не то же самое, что убить.
Кровомщение — наука тонкая, не то что простая вендетта.
Герцог закрыл глаза. Он сгорбился и казался усталым и постаревшим. 
Не может быть,
думал он. 
Эта женщина открыла мне свое сердце.
— Можно ли вернее погубить человека, чем внушить подозрение к тем, кого он любит? —
прошептал он.
— Такой вариант мы тоже учли. Тем не менее…
Герцог открыл глаза. Он смотрел на верного ментата и думал: 
Пусть подозревает.
Подозревать — его ремесло, а не мое. Лучше сделать вид, будто я поверил ему, чтобы он не
утратил бдительность в следующий раз.
— И что же ты собираешься делать?
— Прежде всего обеспечить постоянное наблюдение, милорд. С нее ни на минуту нельзя
спускать глаз. Я позабочусь, чтобы у моих людей не возникало никаких препятствий. Для этой
работы идеально подошел бы Айдахо. Через неделю или около того мы постараемся его
отозвать. У меня есть молодой парень, которого мы как следует натаскали. Он прекрасно
сможет заменить Дункана у вольнаибов. Очень способный дипломат.
— Смотри, с вольнаибами нужно тонкое обращение.
— Не беспокойтесь, мой господин.
— А что насчет Поля?
— Пожалуй, придется предупредить доктора Юха.
Лето повернулся к Хайвату спиной.
— Я во всем полагаюсь на тебя, Суфир.
— Постараюсь оправдать ваше доверие, милорд.
На это в самом деле можно рассчитывать, 
подумал герцог. Не оборачиваясь, он сказал:
— Я хочу развеяться. Если буду нужен, то я в пределах здания. Пусть часовые…
— Милорд, перед тем как вы уйдете, я хотел бы показать вам фильм. Это первый, пока еще
общий обзор религии вольнаибов. Если изволите вспомнить, вы просили меня подготовить
доклад на эту тему.
Герцог немного помедлил.
— Это может обождать?
— Разумеется, милорд. Да, вы еще спрашивали, что они тогда орали. Слово «Махди». Оно
относилось к молодому господину. Когда они…
— К Полю?
— Да, милорд. У них есть легенда, пророчество, если угодно, что к ним должен прийти
вождь, сын бен-джессеритки, который дарует им подлинное освобождение. Обычные
мессианские представления.
— Они приняли Поля за этого… этого?..
— Они только надеются, милорд, — Хайват протянул ему капсулу с фильмом.
Герцог взял ее и сунул в карман.
— Посмотрю попозже.

---

— Конечно, милорд.
— Сейчас мне нужно время… подумать.
— Да, милорд.
Лето глубоко, тяжело вздохнул и вышел. Закрыв за собой дверь, повернул направо, заложил
руки за спину и отправился бродить по коридору. Он совершенно не замечал, куда идет:
коридор, лестница, вестибюль, балкон, опять коридор. Люди вытягивались перед ним в струнку
и отходили в сторону, давая дорогу.
Через какое-то время он снова оказался в конференц-зале. Там было темно, на столе спал
Поль, укрытый плащом часового, под головой — солдатский вещмешок. Стараясь не шуметь,
герцог прошел на балкон, который выходил на летное поле. На балконе, в углу, стоял часовой. В
свете далеких огней космодрома он узнал герцога, отдал честь и замер по стойке смирно,
ожидая приказаний.
— Вольно, — пробормотал Лето. Он прислонился к холодным балконным перилам и
наклонился вниз.
Пустыня терялась в предрассветных сумерках. Он поднял глаза. Прямо над ним, как
блестки на темно-синей шали, сверкали звезды. На юге, над самым горизонтом, светилась
сквозь тонкую дымку вторая луна. Она словно смеялась над ним — презрительная, холодная,
недоверчивая.
Герцог смотрел, как она опускалась за утесы Большого Щита, обливая их льдистым
блеском. Она исчезла, и показалось, будто стало совсем темно и холодно. Лето поежился.
Гнев молнией сверкнул в его мозгу.
Больше я никогда не позволю Харконнену охотиться на меня и устраивать засады. Тоже