Ўзбекистон республикаси фанлар академияси

всеобъемлющую
характеристику, все же 
полагаем, что оно, в основном, соответствует типу увертюры классического периода.
Различным вопросам программной увертюры эпохи романтизма посвящены 
специальные работы В. Цендровского и С. Муртела (S. V. Moortele) [6; 7], ценные, прежде 
всего, своей методологической составляющей. В. Цендровским предложена методология 
анализа сценической увертюры, которая заключается в определении типа увертюры, ее роли в 
музыкальной драматургии оперы, выявлении интонационно-тематических связей с оперой, 
изучении музыкально-языковых средств. Одним из главных, проистекающих из сонатной 
формы, признаков увертюры ученый считает охват драматического содержания оперы в целом, 
показ конфликта в развернутом виде [6: 6].
Исходя из этого, исследователь, на примере увертюр Римского-Корсакова, утверждает, 
что оперы 
сказочного
плана, как правило, предваряются вступлениями, а для опер 
исторического 
и
драматического 
содержания более характерны увертюры. Однако такое 
разделение, учитывая и точку зрения упомянутых выше авторов, представляется весьма 
условным. К тому же оно содержит исключения даже в творчестве Н. Римского-Корсакова: к 
промежуточным операм композитора исследователь относит, например, имеющую 
развернутую увертюру «Майскую ночь», а также «Сказку о царе Салтане», где вместо 
вступления звучит короткая трубная фанфара.
Увертюры постромантического периода пока не получили систематического 
рассмотрения. Среди значимых работ следует назвать диссертацию Ю. Медведевой 
«Оркестровые жанры в западноевропейской опере XX века» [8] и ряд ее научных статей.
Таким образом, представленная в зарубежных исследованиях характеристика родовых 
черт увертюры в аспекте ее генезиса, эволюции и исследовательских подходов, дает ценный 
материал и методологическую базу для осмысления процесса развития, выявления 
особенностей этого жанра в творчестве композиторов Узбекистана.