Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Экспертиза и управление недвижимостью»

Рисунок 1.15 – Жилые дома средневекового города



Рисунок 1.16 – Планы идеальных городов: г. Пальма Нуова (план Скамоцци, 1593 г.); города – крепости во Франции







Рисунок 1.17 – Архитекторы: Браманте, Рафаэль, Перуцци, Сангало, Микельанджело, Мадерна. Собор св. Петра в Риме (Ватикан). Главный фасад, схематический план, разрез







Рисунок 1.18 – Архитектор Ленотр. Версаль. Парковый ансамбль
Рисунок 1.19 – Парижский «диаметр» (XVII-XIX вв.): 1 – площадь Звезды; 2 – Клиссейские поля; 3 – церковь Мадлен; 4 – площадь Согласия; 5 – Вандомская площадь; 6 – Опера; 7 – Тюильрийский сад; 8 – Пале – Ройяль; 9 – Лувр; 10 – О. Сите; 11 – Дом инвалидов; 12 – Марсово поле; 13 – Эйфелева башня

половины парижского диаметра-проспекта Елисейских полей - лежит сооружение Версаля, получившего планировку в 60-х годах XVII в. Именно Версаль, созданный Ленотром, с его лучевой планировкой, где композиционная ось впервые приобрела важнейшее значение и была применена в сочетании с лучевым расположением улиц, созданном в Риме эпохи барокко.

А. Ленотр положил в основу планировки Версальского ком­плекса идею трех лучевых улиц Рима, сходящихся к воротам дель Пополо и далее (уже за городской стеной) переходящих в одну загородную до­рогу. Но в Версале он сообщил радиальным дорогам иную трактовку и значительно большую ширину, а на место относительно небольших город­ских ворот поставил грандиозный королевский дворец, приподнятый на террасе. Далее Ленотр сохранил двухчастность общей планировочной ком­позиции, делящейся на городскую и загородную; в Версале так же, как и в Париже, загородная часть имеет протяженность 3 км. Равенство длин версальской и парижской планировочных осей не было случайным явле­нием, т.к. Ленотр, стремившийся к эффекту беспредельности уходящих вдаль перспектив, все же был связан законами физиологической оптики: 3 км составляют максимальный предел четкой видимости при рассеянном освещении.
В XVII и XVIII вв. установился стандарт длины главных улиц и парковых проспектов. Он исчисляется 3 км. Длина версальской парковой оси, проспекта Елисейских полей, Невского проспекта (от Адмиралтей­ства до Московского вокзала) и, наконец, длина центрального парка в Ва­шингтоне составляют 3 км с небольшими отклонениями в ту и другую сто­рону [4].
Создавая столь грандиозные улицы и открытые парковые перспективы, Ленотр и его соратники большое внимание уделяли расчленению этих улиц, с тем чтобы избежать утомляющей монотонности. Интервалы между поперечными членениями версальской и парижской осей совпадают, но приемы и характер обработки членений во многом разнятся. Так, например, центральная парковая аллея Версаля (никогда не имевшая значения улицы) позволила сделать насыпку террас с монументальными лестни­цами, дала возможность устройства бассейнов, фонтанов и целых громад­ных каналов, на водах которых плавал увеселительный флот. Но в Па­риже проспект Елисейских полей имел первостепенное транзитное назна­чение. Именно поэтому он был трактован как загородный бульвар, укра­шенный скромными круглыми площадями в точках пересечения шоссей­ных дорог. С течением времени проспект Елисейских полей врос в город. За деревьями по обе стороны улицы поднялись сплошные каменные блоки домов со строго очертанным силуэтом, и загородный проспект превратился в главную, наиболее парадную магистраль французской столицы. После осуществления Версальского парка и проспекта Елисейских полей композиционная ось и лучевые системы получают во Франции всеобщее признание. Наряду с осевым планировочным приемом широко при­меняются прямоугольные и лучевые композиции, представленные в проек­тах планировки Лондона, Карлсруэ и Вашингтона.
Однако планировочное искусство французских мастеров XVII и XVIII вв. проявило себя лишь в показном строительстве и по преимуществу в ари­стократических районах городов. В отличие от средневековья аристократи­ческие районы периода абсолютизма слагались не в середине, а за преде­лами городов, где территория была еще не освоена и где любые планиро­вочные мероприятия не вызывали дорогостоящего сноса старых кварталов. Французские короли отодвигали разрешение назревших вопросов рекон­струкции старых городов, заменяя действительно необходимое для широ­ких народных масс строительством для прославления могущества монар­хии. Именно поэтому вплоть до буржуазной революции конца XVIII в. Париж, Нанси, Бордо и ряд других городов сохраняли узкие и грязные улицы в центральных, исторически слагавшихся районах, тогда как ари­стократические предместья блистали ненужными народу дворцами, пар­ками и проспектами.
В свете этих явлений особую ценность приобрел «План комиссии худож­ников», разработанный в 1793 г. Этот план в ком­позиционном отношении основывался на планировочных приемах Ленотра. Но самое содержание его было принципиально иным. По предложению комиссии, центр тяжести градостроительных работ переносился с благо­устроенных аристократических предместий в середину города, где обитали представители «третьего» сословия. В целях улучшения транзита через город центральные районы разрезались новой магистральной улицей, свя­занной с проспектом Елисейских полей. На месте политической тюрьмы-Бастилии создавалась одноименная разгрузочная площадь; набережные Ситэ, как и мосты, освобождались от застройки; ряд внутренних кладбищ закрывался, увеличивалось число колодцев, предлагались мероприятия по вывозу нечистот, озеленению и освещению города. Однако прогрессивный план осуществлен не был.
С утверждением абсолютизма к ранее существовавшим соборным и торго­вым площадям в городах присоединились площади перед королевскими дворцами и парками. Под влиянием итальянского Возрождения такие площади приоб­рели геометрически правильные очертания - чаще всего в виде квадрата, прямоугольника или равнобедренной трапеции. Таковы осуществленные в начале XVII в. парижские площади Вогезов и Дофина. Ряд площадей проектировались по усложненному плану, в композиционных центрах сооружались скульптурные композиции, появились круглые площади.