Кто видел, чтобы два Джемшида были на одном пиршестве?
Кто видел, чтобы два меча были в одних ножнах?
Тесно бывает государству при двух царях,
Как никто не слышал, чтобы на одном небе светили два месяца.
/
240а/ Те заблудшие люди разбили камнем возмущения чашу, показывающую мир
счастья, сокрушили топором бесславия палаты веселия и, пустив на ветер небытия
[вызванною ими] бурею напастей гумно желания, увидели благо в том, что убийце
следует поступить по своему влечению к этому гнусному делу. Из числа лиц, жаждавших
крови [хана], руководитель дьявольского сброда и
главарь проклятого войска, Султан
Токсаба, за кровь братьев Тагма и Абдуссамада, которых государь приказал казнить в
Балхе за их бунт и неблагодарность, приняли на себя почин [совершать злодеяние]. К ним
примкнул Кучак минг, глупый, как осел, за кровь брата, презренного Аллаберды минга.
Эти неблагодарные бесстыдники, направившись в
пучину злополучия, забыли о хлебе-
соли [своего] благодетеля; они кликнули такой клич: “Кто воспользуется имуществом и
достоянием Убайдуллы хана, того они и будут, и никаких неприятностей за это тому
человеку не причинится”. Племена правой /
240б/ и
левой стороны и хитай-кипчаки, —
среди узбеков никто не превосходил этот народ смелостью, — * аллах прогневался на них
и приготовил для них геену
370
, — эти хищники, превратившись в неверных, ринулись к
рабату, [в котором находился Убайдулла хан].
Двустишие:
Где те глаза, которые бы посмотрели на то лицо?
Где ноги, которые бы пошли в ту сторону?
В районе ханской ставки они разбились на ряды. Не придавши [никакого] значения
соблюдению почтения к ханской власти, что по шариату вменяется [верующему] в
обязанность и нарушение чего в путях миродержавия является непозволительным
деянием, они считали [задуманное ими] беззаконное деяние дозволенным. Закрывши лицо
щитом бесстыдства, они двинулись вперед шагами подлости.
Несчастный государь под
влиянием беспокойства от [ожидаемого] нападения, с сердцем, полным крови, и с душою,
полною трепета, с глазами, источающими тысячи капель слез, терзая слух обитателей
[сего] цветущего дома. и стражей сего купола света громкими выкриками арабского стиха:
[268]
Смерть продается, так купи ее!
Эта жизнь нечто такое, в чем нет добра,
говорил:
Стихи:
Где сила ног, которая бы мне помогла
Опередить смертный час на несколько [хотя бы] шагов?
/
241а/ Абу Али [Сина]
371
говорит:
От пропастей земных до высей небосклона
Все тайны я
решил вполне;
Сдалась мне вся хитрость и препона,
Но смерть темна и мне.
Отважный государь, схвативши лук и стрелы, оказался один среди этого стада
свиней. Меткою стрелою он отправил в ад несколько человек из этих нечестивцев. Вдруг
перед благословенными очами государя появился звероподобный Артык ябу; государь,
поразивши его стрелою в горло, не убил насмерть, а заставил упасть на землю.
Двустишие:
Небо сказало: “Да будет благословенна та рука, [которая сделала это],
Да будет тысяча похвал тому большому пальцу, [который так хорошо натянул тетиву]!”.
Афлатун [калмык, честно] выполняя условия самопожертвования [за государя],
проявил необычайное мужество.
Стихи:
Хорошо для раба рисковать жизнью ради своего господина;
Рабом перестает быть тот, кто убьет своего господина.
Отважный государь, потирая руки, говорил: “Вот если бы у меня оказались такие
друзья,
как Афлатун, я бы знал, какую устроить охоту на [этих] свиней!”
Стих:
С судьбой нельзя воевать.
Четверостишие:
Не старайся согнуть судьбу концами пятерни,
/
241б/ Потому что твоя рука совершенно не имеет [для этого] силы.
[269]
Судьба не бывает столь полезна,
Чтобы все, что от нее исходит, нравилось бы.
Поэтический отрывок:
В эту минуту все философы сошлись на том,
Что — что сделает человек с судьбою, [повелевающею]:
“будь!” и то получает бытие?
372
Когда основы благополучия стали неустойчивы, вследствие их потрясения,
То несчастная слабость проникает в ноги Платона [Афлатуна];
Когда благонравие склоняется в сторону несчастия,
То бесполезен делается “Канон” в руках Абу Али [Сины]
373
.
Кучак хайван, этот осел по своей природе и пустой человек из мастерской этого
мира, раненый стрелою государя,
подобно раненому кабану, бросился на государя и
вцепился в него своими нечистыми руками.
Стих:
Если лев попадет в плен к собаке — это тоже зависит от судьбы.
Лев войны, второпях одевши кольчугу, оставил под нею кинжал и, придя в сильное
волнение, ударил Кучак хайвана вместо кинжала кулаком [с такой силой], что пустая, как
тыква, голова этого заблудшего еретика едва не раскололась. [Но в этот момент] подлая
чернь и распутные подонки общества, *как скоты и даже больше, чем они — блуждающие
