В этом произведении он описывал свои отношения с кошкой
Мулу, реальное или мнимое блуждание по разным ˝островам˝
(Кергелен, Фортуна, Пасха, Борромы); там есть также раздел
об Индии.
Смысл путешествия состоит в том, чтобы не ˝пытаться
бежать куда-то, что невозможно, а обретать что-то – сле-
довательно, путешествие становится таким же средством,
как физические упражнения для иезуитов, опиум для буддистов,
вино для художников˝. Путешествия нужны для того, чтобы
чувствовать себя, а не ˝узнавать что-то˝.
Все события ˝Островов˝ происходят больше в области во-
ображаемого и невидимого, чем реального, где ум стремится че-
рез интуицию и откровение постичь Абсолют. Путешествия
автора похожи на метафизический поиск, который обнаружи-
вает глубокое одиночество человека в этом мире, поскольку в
˝нетерпеливом ожидании Абсолюта˝ он раздирается между
любовью к себе и отчаянием.
˝Сколько мне было лет? – вспоминал Гренье. – Кажется,
шесть или семь. Лежа в тени липы, созерцая почти безоблачное
небо, я видел, как это небо меняется и поглощается пустотой:
это было мое первое впечатление о небытии, более того, оно
проявлялось богатством и полнотой существования. [...] Ва-
куум мгновенно сменяется полнотой. Когда я смотрю на свою
прошлую жизнь, мне кажется, что это была всего лишь попыт-
ка достичь этих божественных моментов. В моей памяти за-
печатлелось это прозрачное небо, под которым я провел много
времени в детстве, лежа на спине, взирая на него сквозь ветки,
наблюдая, как угасает день˝.
˝Для каждого человека, – продолжал Гренье, – есть места,
предназначенные для счастья, пейзажи, где он может процве-
92
тать и знать, что помимо простого удовольствия жизни,
есть радость, приближающаяся к восторгу˝.
Однако, несмотря на положительный настрой автора, в
его высказывания вкрадывались и грустные нотки: ˝Это –
правда, что некоторые поразительные виды, например, Неа-
политанский залив, цветущие террасы Капри, Сиди-Бу-Саид
есть постоянное подстрекательство к смерти. То, что долж-
но нас наполнять, погружает нас в бесконечную пустоту. Са-
мые красивые места, самые красивые берега – усеяны кладби-
щами, которые здесь не случайны; мы видим там имена тех,
кто в молодости проявлял беспокойство от столь большого
количества света, изливавшегося на них˝. Автор риториче-
ски восклицал: ˝Почему вы говорите о солнечном пейзаже, что
он беззаботен? Солнце пусто, а бытие созерцает самое себя –
без какой-либо поддержки. Повсюду небо все еще являет свои
облака, туманы, ветры, дожди и закрывает от человека его
низость, погружая в дела и заботы˝.
Взаимосвязь с природой, полагал Гренье, поддерживается в
Ж. Гренье и А. Камю
93
первую очередь бытийственно, исторически и климатически,
и во вторую – метафизически. Выбор ландшафта – это, пре-
жде всего, поиск согласия с самим собой, ностальгия по утра-
ченному единству.
В ˝Средиземноморских вдохновениях˝ он писал: ˝Существу-
ет то, что неизвестно мне, что составляет переходящие друг
в друга небеса, землю и воду, которые создают наш климат.
Приближаясь к этому неизвестному, походка становится ме-
нее тяжелой, сердце расцветает. Кажется, что тихая Приро-
Do'stlaringiz bilan baham: |