Screw it, let’s do I

127

128

К черту всё! Берись и делай!

в своей книге «Немая весна» (Silent Spring). Ядохимикаты типа гербицидов и пестицидов убивают животный мир, и в первую очередь птиц, так что в один прекрасный день люди могут про- снуться и оказаться в немом мире, где уже не звучит птичье пе- ние. Загрязнение приводит к переполнению свалок и морских глубин ядохимикатами. Тюлени и киты отравлены ртутью, ко- ралловые рифы исчезают. Это ужасно.
Второй же и главной причиной глобального потепления
является выброс CO₂ — а само глобальное потепление может изменить мир до неузнаваемости, сделав его непригодным для жизни. Следовательно, в первую очередь — и это главное — мы должны решить проблему выброса CO₂.
Природа сама выпускает CO₂ в атмосферу, однако при отсут-
ствии крупных катастроф, таких как гигантские вулканиче- ские извержения, естественный баланс никогда не нарушается. Попросту говоря, CO₂ поглощается растениями и перераба- тывается ими в кислород. Значит, все, что нам нужно для вы- живания, — это деревья. Но презентация Эла позволила мне увидеть, что из-за непродуманных действий человечества и его маниакального стремления к прогрессу планета продол- жит нагреваться — причем в угрожающем и непредсказуемом темпе.
За последние восемнадцать месяцев в двухстах городах США
были отмечены рекордно высокие температуры. Возьмите лю- бой крупный город, будь то Париж или Токио, и вы увидите, что и там побиты температурные рекорды. Ночных передышек от дневной жары в будущем может и не быть — а значит, люди, живущие в домах без кондиционирования, будут гибнуть. Уча- стятся ливни и штормы, которые за последние пятнадцать лет и так стали все более частыми и мощными. На Индию обрушит- ся еще больше тайфунов, а тропические штормы, ураганы и на- воднения станут обычными там, где они раньше случались толь- ко изредка. Нас ждет Армагеддон.

9. Гайя-капитализм

Эл говорил жестко и убежденно. Его лекция содержала и спор- ные моменты, однако научный базис, легший в основу работы, был вполне солидным. Я подумал, что впервые увидел воочию всю катастрофичность климатических изменений. Не отдавая себе отчета, я пробормотал:
— А я как раз собирался открыть новый авиамаршрут в Дубай.
Обычно меня радуют подобные начинания — но тут я осознал
и парадоксальность ситуации. Мы живем во взаимосвязанном мире, мы хотим летать — но в то же время мы должны остано- вить то, что происходит с климатом.
— Много ли у нас на это времени? — спросил я.
Эл ответил, что мы не обязаны претворить в жизнь все плани-
руемые меры за десять лет. Однако ученые говорят, что десять лет — это все, что осталось до момента, когда мы достигнем «точ- ки невозврата», когда делать что бы то ни было будет уже позд- но. Поэтому старт должен быть решительным и масштабным. Лишь в этом случае в ближайшие пять лет нам удастся добиться снижения уровня CO₂. Сопротивление переменам отчасти за- ложено в нас природой. Наш мозг отлично воспринимает опас- ность в виде клыков, когтей, пауков и пожаров. Гораздо труднее запустить сигнал тревоги, указав на опасность, которая может быть воспринята только через абстрактные модели и сложные математические расчеты, иными словами, опасность, которую можно увидеть лишь, когда уже слишком поздно.
Это было одной из самых серьезных проблем на ранних ста- диях экологического движения в 1970-е. Армагеддон предсказы- вали на 2000 год, однако катастрофы не произошло. Люди мах- нули рукой на мрачные пророчества и занялись своими делами. Никого не расстроило то, что нефтяные компании перестали ин- вестировать капиталы в разработку возобновляемых источни- ков энергии — как в семидесятые, — потому что цены на нефть пошли вниз. Никто не стремился просвещать население в этих вопросах. Самих людей тогдашние предсказания в какой-то