Science in action

347

---

ЧАСТЬ III. ОТ КОРОТКИХ СЕТЕЙ К ПРОТЯЖЕННЫМ
Другой способ совершить Коперниковскую революцию — на­
чать собирать 
коллекции.
Чтобы сделать их мобильными, очертания 
берегов нужно кодировать и зарисовывать, но с минералами, птица­
ми, растениями, артефактами, предметами искусства дело обстоит 
иначе. Их можно извлечь из привычного контекста и увезти с собой 
в ходе 
экспедиций.
Таким образом, история науки — это в значитель­
ной мере история мобилизации всего, что можно сделать подвижным 
и отвезти домой для участия в этой универсальной переписи. В ре­
зультате, однако, во многих случаях их стабильность стала пробле­
мой, потому что многие из элементов гибли — как «счастливые ди­
кари», которых антропологи неустанно посылали в Европу; или 
сгнивали, съеденные червями, — как сделанные в спешке чучела 
медведей гризли; или засыхали — как драгоценные зерна, посажен­
ные натуралистами в слишком бедную почву. Да и те элементы, что 
могли без проблем перенести путешествие, вроде минералов, ока­
менелостей или скелетов, могли утратить всякий смысл в хранилищах 
музеев, которые начали возводиться в центре, поскольку контекста 
для них было недостаточно. Таким образом, чтобы повысить мобиль­
ность, стабильность и комбинаторность собранных предметов, были 
необходимы новые изобретения. Тем, кто отправлялся в путешествия 
по миру, нужно было дать подробные инструкции: как делать чучела 
животных, как правильно высушивать растения, как помечать об­
разцы, как их называть, как прикалывать бабочек, как выполнять 
рисунки животных и деревьев, которые пока никому не удалось при­
везти домой или укротить. И когда это сделано, когда начинают ф ор­
мироваться и пополняться огромные коллекции, происходит такая 
же революция. Зоологи в своих музеях естественной истории, не 
удаляясь больше чем на несколько сотен метров и лишь открывая 
десятки ящиков, получают возможность путешествовать по всем кон­
тинентам, климатическим зонам и временным периодам. Им не нуж­
но рисковать жизнью в этих новых Ноевых ковчегах, единственное, 
что им угрожает в Париже, — пыль и пятна от штукатурки. Стоит ли 
удивляться, что они начинают 
п о д ч и н я ть себе
этнозоологии всех 
остальных людей? Удивительнее было бы, если бы этого не произо­
шло. В новых условиях стало возможно, например, увидеть общие 
черты у разных хищных животных, живших в разных местах и в раз­
ное время. Зоологи 
в и д я т новое
, ведь впервые перед чьими-либо 
глазами оказывается так много различных живых существ; вот и вся 
загадка возникновения науки. Как уже говорилось в Главе 5, это про­