Текст приводится по изданию: Арминий Вамбери. Путешествие по Средней

частью, как уже говорилось, очень маленькие и чаще всего 
развалившиеся. Многие из них теперь стоят пустые, так как в них 
жили чиновники и солдаты. Жители самого города по большей части 
очень бедны, это главным образом ремесленники, рабочие и мелкие 
торговцы. Тут живет также 30-40 европейских семейств. Богатых 
купцов здесь всего двое или трое. В небазарные дни город совершенно 
пустынен, только на базарной площади увидишь группы людей, 
остальные улицы кажутся вымершими. 
Если мы с улицы через узкие ворота войдем во двор, то чаще 
всего сбоку от ворот под глиняной крышей, опирающейся на 
деревянные столбы, увидим кормушки для лошадей. В больших 

---

97 
городах поблизости от базара, где население живет очень скученно, 
они находятся в широком проходе, ведущем в маленький дворик. 
Двор чаще всего имеет квадратную форму и обнесен стеной, одна 
сторона которой служит одновременно стеной жилого дома. В дом 
можно войти через несколько небольших деревянных дверей с грубой 
резьбой, перед которыми возвышается терраса из утрамбованной 
глины в фут высотой. На террасе разостлано несколько ковров. Двери 
ведут в приемные комнаты главы дома, куда свет попадает через двор 
и через небольшие окна, заклеенные бумагой. Стены приемных 
комнат чаще всего просто заляпаны глиной и только у богатых людей 
побелены или украшены затейливым орнаментом. Потолок белый, у 
богатых отделан красками и золотом. В стенах находятся ниши, и в 
них обычно хранятся чайная посуда и библиотека хозяина, состоящая 
чаще всего из полурастрепанных книг. В ней всегда есть Коран. Пол в 
приемных комнатах чаще всего устлан туркменскими коврами, а на 
них разбросаны подушки в пестрых шелковых наволочках. Для гостей 
поважнее в каждой комнате найдется толстое шелковое ватное одеяло. 
В другой стене двора есть дверь побольше, и в ней время от времени 
показываются детские головы, которые украдкой наблюдают за вновь 
прибывшим гостем. Эта дверь ведет во второй двор, который устроен 
в общем так же, как и первый, и служит для пребывания семьи”. 
[156] Здесь было полным-полно повозок, и вообще я заметил на 
дорогах поразительное оживление, так как поход вызвал рост 
перевозок между Бухарой и Кокандом. Из Катта-Кургана особая 
дорога ведет через пустыню в Карши; она, по-видимому, часа на 
четыре короче, чем дорога, ведущая туда из Самарканда, но путникам 
приходится брать с собою воду, так как на этом отрезке пути в 
пустыне имеется несколько колодцев для животных, а для людей 
колодцев совсем мало. Я слышал, перед чайными лавками возчики и 
крестьяне вели разговоры о политике, что здесь, в деревне, более 
дозволено, чем в Бухаре. Бедные люди с восторгом рассуждали о 
подвигах своего эмира; они рассказывали, что из Коканда он якобы 
дошел до Китая и что, [157] распространив свою державную власть на 
весь Восток, он захватит также Иран, Афганистан, Индию и 
Френгистан, которые они считают соседними странами, и таким 
образом весь свет будет поделен между султаном и эмиром. 
Нашей пятой и последней станцией перед Самаркандом, после 
того как мы выехали из довольно значительного селения Карасу, был 
Даул. Наш путь лежал по возвышенностям, с которых были видны 
большие леса, простиравшиеся с левой стороны. Мне говорили, что 
они тянутся до половины пути к Бухаре и в них находят убежище 
узбекские племена хитай и кипчак, которые часто становятся яги 
(врагами) эмира, напасть же на них не так легко, потому что они 
знают все лазейки в своих лесах. Все, что я слышал в Бухаре, во многом 
охладило большие ожидания, которые я возлагал на Самарканд 
относительно его исторического значения, тем не менее мною 
овладело невыразимое любопытство, когда мне указали на 
возвышавшуюся на востоке гору Чобаната, у подножия которой 
лежала моя Мекка - цель моих стремлений. Поэтому я со вниманием 
разглядывал все вокруг. Через два часа, когда мы спускались с холма, я 
увидел наконец посреди хорошо возделанной местности город 
Тимура. Должен признаться, что первое впечатление от разноцветных 
куполов и минаретов, ярко сверкавших в лучах утреннего солнца, 
было своеобразным и очень приятным. 
Так как Самарканд благодаря очарованию прошлого и из-за его 
удаленности считается в Европе чем-то необыкновенным, мы 
попытаемся, поскольку не можем воспользоваться кистью, описать 
пером облик города. Поэтому я попрошу читателя сесть в мою 
повозку, тогда он увидит на востоке уже названную гору, а на 
конусообразной вершине ее - небольшой домик, где покоится 
Чобаната, святой покровитель пастухов. (Горы, которые почти 
непрерывной цепью тянутся в среднем течении Зеравшана, к югу от 
него именуются в целом Шахрисябзскими горами, потому что в этих 
горах находится независимое от Бухары бекство Шахрисябз. Эти горы 
состоят из двух хребтов, из которых северный в своей восточной части 
называется Алтаба-Таг, а в западной - Каман-Баран-Таг, или 
Самаркандские горы. Южный хребет, на южном склоне которого 
стоит город Шахрисябз, называется Султан-Хазрет-Таг. Эти горы 
весьма высоки, и во многих местах граница вечных снегов проходит 
значительно ниже их вершин. К западу горы немного понижаются, но 
все еще есть значительные горные цепи. Из Зеравшанской долины 
высоких гор я не заметил. К юго-западу от города Катта-Кургана 
начинается новая горная цепь, которая круто повышается по 

---

98 
направлению к восточному плато и почти что острым углом вдается в 
Зеравшанскую долину на 6-8 верст. Эта горная цепь называется Тим-
Таг. Мне говорили, что к юго-востоку от этой цепи гор находится 
обширная равнина, простирающаяся якобы до Бухары и носящая 
название Орта-Чёль (Средняя равнина). Все эти южные горы 
террасами спадают до самой Зеравшанской долины, так что дорога 
между Катта-Курганом и Самаркандом проходит большей частью 
вдоль крайних отрогов гор. От северных пограничных гор 
параллельно реке Пенджикент идут горы Шункар-Таг (Соколиные 
горы); приблизительно в 15 верстах от Пенджикента Шункар-Таг 
поворачивает на север и соединяется с южными отрогами Сандзар-
Тага; последние поворачивают на северо-запад и тянутся до города 
Джизак. К горам Сандзар-Таг с востока примыкают горные цепи 
Нуратанынг-Таги, которые отделяют Зеравшанскую долину от 
северных песчаных степей и защищают ее от песков. К югу от 
Сандзар-Тага тянется шириной в 10-15 верст цепь довольно высоких 
холмов, которые, волнообразно повышаясь и понижаясь, соединяются 
с южными отрогами Нуратанынг-Таги и образуют настоящий 
водораздел между Сырдарьей и Амударьей. В горах Сандзар-Таг 
берет начало речка Юлан-Ёттю (через нее может перебраться змея); 
эта речка пробивается между Сандзар-Тагом и Нуратанынг-Тагом и 
дает воду Джизаку. Главное направление гор Нуратанынг-Таг-с 
востока на запад, они начинаются у реки Юлан-Ёттю и тянутся, 
пожалуй, верст на 150 до города Нурата (Святой отец), откуда 
произошло и название гор. Главный гребень находится на севере и 
называется Кара-Таг (Черные горы). Он очень крутой и имеет 
несколько зубцов. Южнее восточной части Кара-Тага почти 
особняком лежит горная цепь, носящая название Ходум-Таг; к ней с 
запада примыкают горы Караша-Таг, а к последним, почти 
параллельно Кара-Тагу, горы Ак-Таг. Ходум-Таг и Караша-Таг не 
особенно высоки и тянутся легкими волнами, Ак-Таг же крутой и 
имеет несколько зубцов, хотя он не так высок, как Кара-Таг. Кара-Таг 
и Ак-Таг сходятся в одну вершину у города Нурата. Заснеженных 
вершин в горах, ограничивающих Зеравшан с севера, я нигде не 
заметил. Пространство между обеими горными цепями Нуратанынг-
Таги, чаще всего шириной 15-20 верст, представляет собой не ровную 
долину, а перерезано более или менее высокими цепями холмов, 
которые в основном тянутся в направлении с севера на юг. ( “Долина 
Зеравшана в среднем течении” доктора Радлова в журнале 
Географического общества в Берлине. T. 6, вып. 5, 1871).) У подножия 
горы [158] раскинулся город, по площади равный Тегерану, только 
застроен он не столь густо и производит гораздо более благоприятное 
впечатление благодаря своим замечательным зданиям и руинам. 
Прежде всего глаз с восхищением и удивлением останавливается на 
нескольких высоких куполообразных зданиях, возвышающихся на 
северо-востоке, четырех медресе (пиштак); издали кажется, что они 
стоят совсем близко друг от друга. По мере приближения сначала 
открывается небольшой очаровательный купол, далее на юг - другой, 
более высокий; первый - это могила, а второй - мечеть Тимура. Прямо 
перед вами на юго-западной окраине города, на холме, высится 
цитадель (арк); вокруг нее виднеются другие здания - мечети и 
надгробные памятники. Представьте себе все это в густой зелени 
садов, и вы получите слабое представление о Самарканде, слабое, 
потому что персидская пословица гласит: “Надо не только услышать, 
но и увидеть”. 
Мы все знаем, едва ли надо и упоминать об этом, что первое 
впечатление от города, когда находишься на большом расстоянии от 
него, по мере приближения ослабевает, а при въезде исчезает 
совершенно. Тем более горько разочароваться в таком городе, как 
Самарканд, куда добираешься с неимоверным трудом и, как 
оказывается, тоже для подтверждения этой истины. Поэтому, когда 
мы, въехав через Дарваза-Бухара, довольно долго добирались через 
кладбище до жилой части города и мне пришло на память персидское 
стихотворение: “Самарканд - это жемчужина вселенной”, я, несмотря 
на дурное настроение, от всей души расхохотался. 
Мы сначала остановились в караван-сарае около базара, где 
хаджи получают даровой постой, но в тот же вечер нас пригласили в 
частный дом по другую сторону базара, неподалеку от могилы 
Тимура. Для меня оказалось приятным сюрпризом, что [159] наш 
хозяин - служащий эмира, а точнее, ему доверен надзор за 
Самаркандским дворцом. 
Так как прибытия эмира из Коканда, где он закончил победный 
поход, ожидали через несколько дней, мои спутники решили ради 
меня остаться в Самарканде и ждать, пока я не увижу эмира и не 

---

99 
найду новых подходящих попутчиков-хаджи на обратный путь. Я 
воспользовался этим временем для осмотра достопримечательностей, 
которыми Самарканд, несмотря на свой жалкий вид, богаче любого 
другого города Средней Азии. Пребывая в роли хаджи, я начал со 
святых, но так как все, даже то, что было интересно только с 
исторической точки зрения, оказалось связанным с той или иной 
священной легендой, я счел своим долгом осмотреть все, как того и 
желал. Здесь насчитывают несколько сотен мест паломничества, и 
приезжающие обычно соблюдают при посещении их определенную 
последовательность, в зависимости от важности мест или личностей. 
Этой последовательностью при описании достопримечательностей 
Самарканда будем руководствоваться и мы, с той только разницей, 
что опустим те места и святых, которые не имеют значения для 
истории. 
1. Хазрети Шах-и Зинда. Настоящее имя этого святого - Касым 
бин Аббас;
129
по-видимому, он был корейшитом; он пользуется здесь 
большим уважением как глава тех арабов, которые принесли в 
Самарканд ислам. Его гробница находится за пределами города, к 
северо-западу от него, вблизи городской стены, в здании, которое 
служило летней резиденцией великому Тимуру и которое до cero дня 
сохранило многое от своей прежней роскоши. Все сооружение стоит 
на возвышенности, к которой ведут 40 довольно широких мраморных 
ступеней. Поднявшись наверх, попадаешь к зданию, расположенному 
в конце небольшого сада. Несколько узких коридоров ведут в 
большую комнату, а из нее направо узкий мрачный ход идет к столь 
же мрачной могиле святого. Помимо этой части здания, служившей 
мечетью, есть еще и другие комнаты, в которых разноцветный кирпич 
и мозаика сверкают великолепнейшими красками, словно они только 
вчера вышли из рук мастера. В каждой вновь обозреваемой комнате 
129
Речь
идет
о
Кусаме
ибн
Аббас
ибн
Абдул
Муталибе
- 
двоюродном
брате
пророка
Мухаммеда
, 
по
местной
народной
легенде
он
был
похоронен
в
Самарканде
. 
Архитектурный
комплекс
Шахи
-
Зинда
начал
складываться
в
дотимуридское
время
и
был
в
основном
завершен
при
Улугбеке
. 
При
Тимуре
и
Тимуридах
было
построено
несколько
мавзолеев
в
ансамбле
зданий
, 
входящих
в
комплекс
Шахи
-
Зинда
. 
См
. 
История
Самарканда
. 
Т
. I 
Таш
., 1969, 
с
. 167. 
мы должны были совершать два рик'ата,
130
и у меня уже болели 
колени, когда нас ввели в отделанное мрамором помещение, где 
хранятся три знамени, старый меч и панцирь, к которым 
прикладываются как к реликвиям великого эмира. Я совершил 
поклонение наравне со всеми другими, очень сомневаясь, впрочем, в 
подлинности этих вещей. Мне рассказывали также о мече, панцире, 
Коране и других реликвиях святого, однако ничего не показали. 
Напротив этого здания нынешний эмир велел построить небольшое 
медресе, которое имеет вид конюшен при дворце. 
2. Масджиди Тимур (мечеть Тимура). Эта мечеть расположена в 
южной части города и по своим размерам и роскошной отделке каши 
(цветными кирпичиками)
131
очень похожа на [160] Масджиди Шах, 
которую Аббас II приказал построить в Исфахане, правда, купол, в 
отличие от мечети в Персии, имеет форму дыни. Надписи из Корана 
золотыми буквами почерком “сульс” здесь самые красивые из всех 
когда-либо виденных мною, если не считать надписей в развалинах 
Султание. 
3. Арк (цитадель). К цитадели ведет довольно крутой подъем. 
Она разделяется на две части: внутреннюю и наружную; в последней 
находятся частные квартиры, а в первой располагается эмир. Хотя мне 
и расписывали дворец как замечательный во многих отношениях, я не 
нашел в облике этого обычного дома построенного едва ли сто лет 
назад, ничего любопытного! Сначала мне показали комнаты эмира; 
одну из них, айнахане;
132
всю выложенную осколками зеркал, считают 
чудом света, но меня она заинтересовала гораздо меньше, чем 
помещение, которое носит название Талари-Тимур (приемный зал 
Тимура). Это длинный узкий двор, окруженный крытой галереей; на 
фронтальной стороне его находится знаменитый кёкташ, т.е. зеленый 
камень, который служил эмиру троном; здесь-то, в этом огромном 
130
Рик
'
ат
-