Олабўжи романдан катта хикоя

– Бўлмаса сен ҳам отарчи бўлгин илоҳим!
Наби гап тополмадими: 
– А-а-а-а! – дея кафтини тутди-да, Хуррам ҳам қўл чўзган эди, у 
мушт ўқталди. Кейин: – Ў-ў-ў, сизга кўтарилган қўл синади-ку! – деди. 
Сўнг Ултонни туртиб қўйиб, мошинага минди. – Домилла, у кишини 
гапга солинг... Лекин сизларнинг баъзи тарафларинг бир-бирига 
ўхшайди. – Мошинани буриб оларкан, бақирди: – Икковингиз ҳам 
дарвишсизлар! 
Хуррам вазмин булкиллаб кулди. Ултон ҳам кулди-ю, вужудида 
туйқус сергаклик ва ундан нималарнидир билиб олиш эҳтиёжини туйиб: 
– Бирон жойда ўтирсакми? – деди. – Менимча, иккаламиз тенгёш 
бўлсак керак? 
– Мен каттароғ-у, лекин сиз... ака, – деди Хуррам эшикни очиб. – 

---

221 
Марҳамат. 
Ултон йўлакка кириши замон Хуррам чап қўлдаги эшикни 
итарди. 
Бу чоққина хона – музей директорининг кабинети эди. Узун 
столнинг бошида тахтга ўхшатиб ясалган курси турар, курси ортида – 
деворга бир қатор расмлар қоқилган бўлиб, энг охиргисидан Брежнев 
мамнун боқар эди. 
– Бу катта бобо этакка тушиб қоптилар-ку? – деди Ултон 
портретга ишора қилиб. 
– Жойлари шу-да, – деди Хуррам. – Охирги пошшомиз. 
– Ҳа-а, булар... 
– Мана бу биринчиси Герай, – қайрилма қош, сочи гарданига 
тушган, манглайини тасма билан танғиб олган кишини кўрсатди. – 
Қрим хони эмас, Бақтрия подшоси! Иккинчи асрда зарб қилинган 
тангадан кўчиртирдим, яхши рассомимиз бор... 
Ултон Герайни “кўрган” эди: Ремпел билан Пугаченкованинг 
“Ўзбекистоннинг антик санъати” китобида ўша тангалар суратиям бор. 
– Бу – Канишка! – бошига кулоҳ кийган чўзиқ-совуқ юзли кишини