Конфуцианство

Часть 2. Конфуцианство (Общий о ч е р к)

335

принадлежит блестящая формулировка, проводящая

0. 
   гносеологии границу между буддистами и неокон­ фуцианцами. Се Лян-цзо полагал, что коренное от­ личие между последователями Кун-цзы и Шакьяму­ ни заключается в том, что буддисты принимают за природу человека (сан) то, что конфуцианцы счита­ ют его сознанием (синь).
   

Ко всем этим мыслителям, так или иначе свя­ занным с философской школой братьев Чэн, следу­ ет присоединить и Ли Туна (1093— 1163), на долю которого выпали годы формирования Чжу Си как самостоятельного теоретика конфуцианской доктри­ ны. Несколько слов об обстоятельствах их встречи. Начинающий конфуцианец Чжу Си сдает в 1184 г. экзамены на степень цзинь или и в 1151 г. получает официальное назначение на пост в округе Цюань-чжоу провинции Фуцзянь. По дороге к месту служ­ бы Чжу Си встречает Ли Туна, который и стано­ вится его наставником почти на десятилетний срок.

0. 
   философии новый наставник придерживался од­ ной из традиций, идущих от братьев Чэн. Ли Тун был учеником и преемником Ло Цун-яня (1072— 1135), который, в свою очередь, считался учеником Ян Ши. Так же, как и учителя Чжу Си более ран­ них лет, Ли Тун предпочитал жить отше льни ком-интеллектуалом в глухой горной местности и зара­ батывать себе на жизнь своими руками. Биография Чжу Си неопровержимо свидетельствует о некото­ рых общих тенденциях в интеллектуальной конфу­ цианской среде. Может быть, в какой-то мере все эти тенденции были следствием развития конфуци­ анской мысли. Но вместе с тем несомненно, что они ставили под вопрос дальнейшее существование конфуцианства как самостоятельной духовной тра­ диции, непосредственно связанной с административ­
   

336 А. С. Мартынов. КОНФУЦИАНСТВО

ными нуждами. Непреодолимое влечение к эскапиз­ му, которое Чжу Си наблюдал у всех подлинных кон­ фуцианских мыслителей, грозило полной утратой всякого интереса к нуждам Поднебесной, что было чревато радикальной трансформацией конфуцианской духовной традиции, поскольку она могла продол­ жать существовать лишь оставаясь тем, чем она была в годы своего зарождения, — подготовкой че­ ловека к государственной службе. Большую опас­ ность представляла и непрерывно увеличивающаяся зависимость конфуцианских философов от буддий­ ских концепций, поскольку у людей, стремившихся уйти от мира, резко возрастал интерес к проблемам перестройки индивидуального сознания, неизменно остававшегося в центре внимания последователей Шакьямуни. Все это могло нарушить единство кон­ фуцианского проблемного комплекса, отделив про­ цесс самосовершенствования от практического при­ менения этих совершенств. Время как бы бросало будущему великому мыслителю вызов, наглядно де­ монстрируя те опасности, которые грозили конфу­ цианству, и к чести Чжу Си надо сказать, что вели­ кий мыслитель ответил на этот вызов. Он понял, что, во-первых, надо сохранить целостность конфу­ цианства, единство теоретического и практического аспектов; во-вторых — отстоять самостоятельность конфуцианской метафизики и не допустить погло­ щения ее буддийской. Надо сказать, что Чжу Си с честью справился с обеими задачами, и долголетие его учения служило наглядным подтверждением его нужности. Но вернемся к тому времени, когда уже образованный, но еще несформировавшийся мысли­ тель встретил своего нового наставника.

Первой заслугой Ли Туна, по признанию самого Чжу Си, был разрыв молодого философа с дхьяной

Ча с ть 2. Ко н ф у ц и а н с т в о (О бщ и й о ч е р к )

337

0. 
   решительный поворот к наследию совершенно­ мудрых. Вот как писал об этом Чжу Си:
   

Наставник Ли был прямым и серьезным человеком. Он совершенно не обладал искусством вести пустые разговоры и непрерывно заставлял меня читать слова совершенных мудрецов. И тогда я оставил на время школу чань, хотя и полагал, что в ней имеется свой соб­ ственный смысл, и начал читать совершенномудрых. По мере того как день за днем я читал и перечитывал книги совершенномудрых, я стал ощущать, что их слова по­ степенно заинтересовывают меня. Затем, вновь вернув­ шись к буддизму, я начал понемногу замечать в нем не­ достатки и несоответствия.

Поворот Чжу Си от буддизма к конфуцианской доктрине, совершенный, по всей вероятности, дей­ ствительно под воздействием Ли Туна, сам фило­ соф, по-видимому, рассматривал как одно из важ­ нейших событий в своей творческой биографии. Во всяком случае, в 1163 г., т. е. спустя более десяти лет после встречи с Ли Туном, Чжу Си писал одно­ му из своих корреспондентов, крупному столичному чиновнику Ван Ин-чэню, который был большим лю­ бителем школы чань:

Некогда я считал Будду своим учителем и почитал его Путь. Я занимался буддизмом со рвением, но однако не добился ничего. Позднее я стал сравнивать эту док­ трину с учением о «совершенном муже», выясняя, что же в обоих учениях находится на первом плане, а что — на втором, что представляется важным, а что лишено значения, и тогда я сразу отошел от буддизма, чтобы полностью посвятить себя нашему учению.

Описанный самим великим корифеем конфуци­ анской мысли переход от буддизма к конфуцианству многое может сказать специалисту по китайской идеологии. Во-первых, оказывается, что в письме

338 А. С. Мартынов. КОНФУЦИАНСТВО

Чжу Си вся проблема смены одной идеологической традиции на другую объясняется исключительно в плане собственных интеллектуальных потребностей. На ней не лежит и тени какого-либо возвращения блудного сына, освобождения от пут ереси и про­ зрения абсолютной истины. Просто определенная идеологическая концепция оказалась для данного философа более приемлемой, нежели другая. Во-вторых, очень интересна причина отхода от буддиз­ ма. Это — концепция «совершенного мужа». Чжу Си хорошо почувствовал, что буддизм требует та­ кой перестройки сознания, которая заставляет че­ ловека распроститься с социальным аспектом сво­ его существования, тогда как цзюнь-цзы именно для этой социальной сферы и создавался.

Итак, Чжу Си при содействии Ли Туна сделал свой идеологический выбор и создал для конфуци­ анской духовной традиции целостную, логически обоснованную систему взглядов, которая успешно прошла устроенную ей историей проверку на проч­ ность. Попробуем описать в основных чертах эту модель мира.

Первое, что необходимо сказать об этом мире, вернее, модели мира, можно охарактеризовать сло­ вом «целостность». Можно смело сказать, что кон­ фуцианская духовная традиция еще не знала такой полной и тщательной философской разработки всех важнейших проблем личной и общественной духов­ ной жизни, какая была достигнута Чжу Си. На каж­ дый интересующий конфуцианского ученого вопрос от Чжу Си можно было получить исчерпывающий ответ, разъясняющий проблему в свете предложен­ ной им доктрины. Этим, пожалуй, и объясняются столь поразительные по объему собрания его кор­ респонденции.