Книга II. Муад-диб

Как скомканно все закончилось, 
подумал Поль, глядя в спины последних выходящих
офицеров. Все прежние заседания штаба завершались в чуть торжественной атмосфере строгой
определенности. Сегодня же все было угловато, неловко, и еще этот дурацкий невнятный спор
под конец…
Впервые. Поль позволил себе подумать о поражении как о чем-то реальном. Не потому, что
боялся или вдруг поверил в предсказания Преподобной Матери — просто он почувствовал, что
должен быть готовым к любому исходу событий.
Отец сам не верит в победу, 
думал он. 
Наши дела? оказывается, совсем не так хороши.
А Хайват… Поль вспомнил, как вел себя во время заседания старый ментат: бесконечные
запинки, неуверенные движения…
Хайват чем-то очень серьезно озабочен.
— Тебе лучше бы провести остаток ночи здесь, сынок, — сказал герцог. — Все равно скоро
рассвет. Я передам твоей матери, чтобы она не волновалась, — он медленно, неловко
поднялся. — Составь вместе несколько табуреток и прикорни до утра,
— Я совсем не устал, мой господин.
— Как хочешь.
Герцог сложил руки за спиной и. начал расхаживать взад и вперед вдоль стола.
Как зверь в клетке, 
подумал Поль.
— Ты хочешь поговорить с Хайватом о возможном предательстве? — спросил он.
Герцог остановился рядом с сыном и ответил, обращаясь к темным окнам:
— Возможность предательства мы уже обсуждали тысячу раз.
— Но старуха говорила так уверенно… А это письмо, которое нашла мама?
— Все необходимые меры уже приняты. — Герцог оглядел комнату, и Поль увидел в глазах
отца выражение, как у загнанного зверя. — Оставайся здесь. Мне надо еще обсудить с Суфиром
вопросы организации командного поста. Он отвернулся от Поля и вышел, кивнув часовым.
Поль продолжал смотреть на место, где только что стоял отец. Зал показался ему пустым
еще до того, как герцог вышел за дверь. И ему вспомнились зловещие слова Преподобной
Матери: «…для отца — ничего».

---

~ ~ ~ 
В самый первый день, когда Муад-Диб с семьей проезжал по
улицам Аракина, некоторые из местных жителей, вспомнив древние
легенды и пророчество, отважились несколько раз выкрикнуть из
толпы: «Махди!» Но их возгласы звучали скорее вопросительно — они
только надеялись увидеть в мальчике предсказанного пророками Лизан
аль-Гаиба или «Голос из Внешнего Мира». Кроме этого, их внимание
привлекла его мать, поскольку они знали, что она бен-джессеритка, а
значит, тоже — «Голос из Внешнего Мира».
Принцесса Ирулан, «Первое знакомство с Муад-Дибом».
Как и сказал ему часовой, герцог обнаружил Хайвата одиноко сидящим в одной из угловых
комнат. Из соседнего помещения доносились разговоры людей, устанавливавших там связное
оборудование, но в самой комнате было сравнительно тихо. Герцог огляделся. Стены светло-
зеленые, на столе, перед которым сидел ментат, постелена чистая бумага, рядом со столом три
поплавковых стула, на спинках которых неопрятные пятна свежей краски от наспех
замазанного харконненского вензеля в виде буквы «X».
— Стулья проверены, опасности нет. А где Поль, мой господин?
— Я оставил его в конференц-зале. Не хочу его отвлекать, пусто немного отдохнет.
Хайват кивнул, встал и закрыл двери в служебное помещение, отсекая посторонние
звуки — жужжание приборов и болтовню радистов.
— Суфир, — сказал Лето, — меня занимают императорские и харконненские
прянохранилища.
— Милорд?
Герцог поджал губы.
— Кто удивится, если здания складов будут случайно разрушены? — он поднял руку, не
давая Хайвату сказать. — Плевать мне на неприкосновенность императорских территорий.
Императору только на руку, если мы заставим Харконненов немного подергаться. Пусть барон
посмеет рот раскрыть, ему придется признаться, что он делал запрещенные законом
накопления!
Хайват покачал головой.
— Для этого придется выделить несколько офицеров, мой господин.
— Возьмем у Дункана. А может, кое-кто из вольнаибов захочет совершить межпланетное
путешествие? Подумай, как насчет небольшого набега на Гиду Приму? Неплохой тактический
ход, а, Суфир?
— Как прикажете, милорд, — Хайват повернулся, чтобы идти.
Герцог ясно видел, что старик нервничает.