|
Так и есть, опытная бен-джессеритка,
подумал он.
Император откашлялся.
— Возможно, мой многоуважаемый родственник полагает, что теперь все пойдет так, как
хочет он. Величайшее заблуждение! Вы нарушили Конвенцию, вы использовали атомное
оружие против…
— Я использовал оружие против естественного рельефа планеты. Он мешал мне, ибо я
торопился поскорее увидеть моего Императора, чтобы мой Император разъяснил мне некоторые
свои странные действия.
— В космосе над Аракисом находится сейчас соединенный флот всех Великих Домов.
Стоит мне сказать всего одно слово, и они…
— Ах, да! Я чуть не забыл об этом, — Поль обвел глазами императорскую свиту, нашел
двух агентов Гильдии и обратился к Халлеку: — Джерни, кто тут из Гильдии, что ли, эти два
толстых, в сером?
— Да, милорд.
— Эй, вы, оба, — Поль ткнул в них пальцем, — живо выметайтесь отсюда и передайте
своим, чтобы немедленно отправили весь этот флот по домам. И впредь спрашивайте моего
позволения, прежде…
— Гильдия не подчиняется вашим приказаниям, — огрызнулся тот, что повыше. Его вместе
с его спутником протолкали мимо барьера из копий, которые поднялись по кивку Поля.
Высокий поднял руку и надменно обратился к Полю:
— Вы очень легко можете попасть под эмбарго за подобные…
— Если хоть один из вас еще раз ляпнет подобную глупость, — оборвал его Поль, — я
прикажу уничтожить все запасы пряностей на Аракисе… навсегда.
— Вы сошли с ума! — высокий отступил на полшага назад.
— Так вы признаете, что я в состоянии совершить подобное?
Агенты на несколько мгновений устремили взгляды в пустоту, потом ответили:
— Да, вы можете, но ни в коем случае не должны этого делать.
— Ага! — и Поль кивнул в подтверждение собственным мыслям. — Так, значит, вы оба
навигаторы?
— Так точно!
Второй агент, пониже, сказал:
— Вы и сами ослепнете, и нас обречете на медленное умирание. Вы хоть знаете, что значит
для прянохолика оказаться без пряностей?
— Глазам, которые всегда выбирали только самый безопасный курс, — ответил Поль, —
суждено закрыться навеки. Дни Гильдии сочтены. Человечество превратится в обособленные
колонии, разбросанные по отдельным островкам. Вы ведь понимаете, я могу сделать это назло
вам… или просто так — сдуру.
— Давайте поговорим наедине, — предложил высокий. — Я уверен, что мы сможем
прийти к некоторому компромиссу и…
— Передайте мои слова вашим людям над Аракисом, — перебил его Поль. — Я устал от
бессмысленных споров. Если флот не уберется немедленно, то спорить будет не о чем, — он
кивнул на сидящих в конце зала связистов. — Можете воспользоваться моим оборудованием.
— Прежде всего мы должны посовещаться, — сказал высокий. — Мы не можем…
— Делай что велено! — рявкнул Поль. — Право уничтожить предмет означает абсолютную
власть над ним. Вы согласились, что я обладаю такой властью. Мы здесь не для того, чтобы
обсуждать, или торговаться, или искать компромиссы. Либо вы выполняете мои приказания,
либо пеняйте на себя!
— Он в самом деле так думает, — сказал низкорослый агент высокому.
Поль увидел, что оба они напуганы. Наконец они медленно пошли через залу к аппаратуре
связи.
— Они подчинятся? — спросил Джерни.
— Они способны видеть слишком узкую полосу времени, — ответил Поль. — Только до
той стены, которая скрывает последствия их неповиновения. Все навигаторы Гильдии на всех
кораблях над нами видят тоже не дальше этой стены. Они подчинятся.
Поль снова обратился к Императору:
— Когда они позволили вам занять трон вашего отца, подразумевалось единственное
условие — что вы будете заботиться о постоянном поступлении пряностей. Вы не выполнили
его, Ваше Величество. Вы представляете себе последствия этого.
— Никто ничего не
позволял
мне…
— Хватит валять дурака! — повысил голос Поль. — Гильдия — это как деревня на берегу
речки. Им нужна вода, но они черпают ее столько, сколько им требуется, не больше. Они не
строят плотину через реку, чтобы управлять ею, ибо, во-первых, они думают только о своих
сиюминутных потребностях, а во-вторых — боятся возможных повреждений. Непрерывно
поступающие пряности — это их река, а я построил плотину. Причем такую, что ее не
разрушить, не погубив реку.
Император провел ладонью по взъерошенным волосам и посмотрел вслед навигаторам
Гильдии.
— Даже ваша бен-джессеритская Прорицательница трясется от страха, Преподобные
Матери пользуются многими ядами для своих штучек, но раз в их основе лежат пряности, то без
них ни один яд не будет действовать.
Старуха одернула на себе свой бесформенный черный плащ и, протолкавшись сквозь толпу,
встала перед копьями.
— Преподобная Мать Елена Моиам Гай, — обратился к ней Поль. — Много прошло
времени после Каладана, верно?
Она посмотрела мимо Поля на его мать:
— Ладно уж, Джессика. Я вижу, твой сын и вправду
тот самый.
За это мы простим тебе
даже твою чудовищную дочь.
Поль сказал с убийственным презрением:
— У тебя никогда не было ни права, ни повода прощать моей матери что бы то ни было!
Старуха, не мигая, уставилась на него.
— Брось свои фокусы, старая ведьма. Со мной это не пройдет. Где твой гом-джаббар?
Попробуй-ка заглянуть в то место, куда ты не смеешь взглянуть. И ты увидишь, что смотрю на
тебя оттуда я!
Прорицательница опустила глаза.
— Что, нечего сказать?!
— Я приветствовала твое вступление в ряды людей, — пробормотала она. — Вспомни об
этом.
Поль возвысил голос.
— Друзья, посмотрите на нее! Перед вами Преподобная Мать Бен-Джессерита. Какая она
терпеливая! Она ждала вместе с девяносто одним поколением своих сестер, пока
соответствующее сочетание генов и подходящее окружение не создадут личность, которая бы
отвечала их замыслам. Посмотрите на нее! Она знает, что девяносто второе поколение создало
наконец эту личность. Вот, я стою пред ней, но — я — никогда — не — стану —
подчиняться — ее. — приказаниям!
— Джессика! — завопила старуха. — Заставь его замолчать!
— Заставь сама, — ответила Джессика.
Поль горящими глазами смотрел на старуху.
— За твое участие в этом деле, я могу приказать удушить тебя. И ты ничего не могла бы
сделать! Но я думаю, что лучшим наказанием для тебя будет оставаться в живых и знать, что ты
никогда не прикоснешься ко мне и не склонишь меня хоть к какому-то участию в лелеемых
тобой замыслах!
— Джессика, что ты наделала? — гневно спросила старуха.
— Я разрешаю тебе только одно. Ты слишком смутно представляла себе, что именно нужно
человечеству. Ты надеялась с помощью селекции человеческой породы вывести несколько
особей, которые будут соответствовать твоему генеральному плану. Но как мало ты понимала…
— Не смей говорить об этом! — закричала старуха.
— Молчать! — рявкнул Поль. Его слово, будто нечто материальное, пронеслось в
Do'stlaringiz bilan baham: |
