Книга II. Муад-диб

Так бы и случилось, если бы Хайват меня не
предупредил. Ничего, пусть думает, будто я сам раскусил заговор. А, собственно, так оно и
было. Это ведь я спас Хайвата с Аракиса. Мальчишка должен чувствовать побольше уважения
к моей власти.
Фейд-Рота молчал. В его душе шла борьба: 
Правду он говорит или нет? Неужели он в
самом деле собирается в отставку? А почему бы и нет? Все равно я буду наследовать ему рано
или поздно, нужно только действовать аккуратнее. Не будет же он жить вечно. Может, и в
самом деле глупо торопить события?
— Вы говорили о сделке, — повторил Фейд-Рота. — Какими обязательствами мы ее
скрепим?
— То есть, как мы сможем доверять друг другу, да? — спросил барон. — Что ж, Фейд-Рота,
что касается тебя: я поставлю Хайвата присматривать за тобой. В этом деле я доверяю ему как
ментату. Понятно? А что до меня, тебе придется поверить мне на слово. Но я ведь не могу жить
вечно, верно, Фейд-Рота? Возможно, теперь ты догадываешься, что есть кое-что, о чем тебе
было бы интересно узнать?
— Я дам вам свои обязательства, а что дадите мне вы?
— Я позволю тебе жить.
Фейд-Рота снова всмотрелся в дядюшкино лицо. 
Он поставит надо мной Хайвата! Что бы
он сказал, если я открыл бы ту, что как раз Хайват и придумал штуку с тем гладиатором, из-
за которого он лишился своего старшего надсмотрщика? Наверное, сказал бы, что я вру,
чтобы очернить Хайвата. Нет, наш славный Суфир, как истинный ментат, все это предвидел.
— Ну, что ты на это скажешь? — спросил барон.
— Что я могу сказать? Конечно, я принимаю.
И Фейд-Рота подумал: 
Хайват! Он, похоже, ведет двойную игру… в пользу кого-то
третьего? Может, он переметнулся в лагерь моего дядюшки из-за того, что я не рассказал ему
о своей затее с мальчишкой-рабом?
— Ты еще ничего не сказал о моем решении поставить Хайвата присматривать за тобой.
Раздувшиеся ноздри Фейд-Роты выдали его ярость. В течение стольких лет одно имя
Хайвата было для Харконненов сигналом опасности… а теперь оно приобретало еще одно
значение, столь же опасное.
— Хайват — опасная игрушка, — сказал наконец Фейд-Рота.
— Игрушка! Не будь глупцом! Я знаю, что таит в себе Хайват и как этим управлять. Он
очень подвержен эмоциям, Фейд. Бояться следует того, у кого нет эмоций. А эмоции… их
всегда можно направить себе на пользу.
— Я не понимаю вас, дядя.
— По-моему, здесь все ясно.

---

Только взмах ресниц выдал нетерпение Фейд-Роты.
— Ты просто не понимаешь Хайвата.
И ты тоже! 
подумал Фейд-Рота.
— Кого обвиняет Хайват в своем нынешнем положении? Меня? Конечно. Но ведь он был
орудием Атрейдсов и всегда одерживал верх надо мной в течение стольких лет, пока не
вмешалась Империя. Вот как он это видит. Его ненависть ко мне — вещь вполне осознанная. Он
считает, что может взять верх надо мной в любую минуту. И считая так, он-то и оказывается
побежденным. Потому что я направляю его внимание туда, куда мне надо — против Империи.
Новые смыслы замаячили вдруг перед Фейд-Ротой, лоб его напряженно сморщился, а рот
вытянулся в тонкую линию.
— Против Императора?
Пусть мой милый племянничек распробует, каково это на вкус. Пусть он мысленно
произнесет: «Император Фейд-Рота Харконнен!» Пусть спросит себя, чего это стоит. Это,
несомненно, стоит жизни старика дяди, который может обратить эту мечту в реальность!
Фейд-Рота медленно облизнул губы кончиком языка. Возможно ли то, о чем заикнулся
сейчас этот старый хрыч? В этой истории таится что-то большее, чем кажется на первый взгляд.
— А какую роль должен сыграть во всем этом Хайват? — спросил Фейд-Рота.
— Он думает, что использует нас как орудие своей мести Императору.
— А как он будет вести себя потом?
— Он не задумывается о том, что выходит за пределы мести. Хайват — человек, который
должен служить другим, хотя он об этом и не догадывается.
— Я многому научился у Хайвата, — согласился Фейд-Рота и почувствовал, что сказал
правду. — Но чем больше я учусь, тем больше чувствую, что нам придется его убрать… и
достаточно скоро.
— Тебе не нравится, что он будет наблюдать за тобой?
— Хайват наблюдает за всеми.
— И он может посадить тебя на трон. Хайват — натура тонкая. Он опасен, дьявольски
опасен, И все же пока я не буду убирать противоядие из его пищи. Меч — опасная штука, Фейд.
Но для этого меча у нас есть ножны — яд, который внутри Хайвата. Когда мы уберем
противоядие, смерть надежно упрячет наш меч.
— Вроде как на арене, — задумчиво сказал Фейд-Рота. — Обманный финт, чтобы скрыть
финт, чтобы скрыть финт. И все время приходится следить, как гладиатор наклоняется, как
смотрит, как держит меч.
Он кивнул своим словам, отметив, что его речь понравилась дяде, и подумал: