Карты смысла. Архитектура верования

 
Глава 1. Карты опыта: объект и смысл
 
Мир может быть обоснованно истолкован как арена действий или как вместилище
вещей.
Первый способ толкования более древний и менее очевидный. Он находит выражение в
искусстве и гуманитарных науках, обрядах, драматургии, литературе и мифологии. Мир как
арена действий – это место ценности, место, где все имеет смысл. Этот смысл формируется
как следствие взаимодействия людей в обществе. Он является предпосылкой для действия
или – при более глубоком анализе – предпосылкой для создания схемы осмысления, которая
производит или направляет действие.
Второй способ толкования – мир как вместилище вещей – находит внешнее выражение
в научных методах и теориях. Наука помогает определять общепризнанные свойства вещей
и успешно использовать эти точно определенные вещи как орудия и инструменты (нужно
лишь сначала четко обозначить сферу их использования с помощью более глубинных процессов
повествования).
Невозможно создать полную картину мира, не прибегая к обоим способам толкова-
ния. Они зачастую вступают в противоречие лишь потому, что области их применения все
еще недостаточно разграничены. Приверженцы мифологического мировоззрения обычно счи-
тают, что постулаты их верований ничем не отличаются от фактов, установленных опыт-
ным путем, хотя все основные догматы появились задолго до того, как начали формиро-
ваться категории объективной реальности. Приверженцы научной точки зрения впадают в
другую крайность. Они считают свое толкование исчерпывающим или верят в то, что за ним
– будущее, и забывают о непреодолимой пропасти, которая отделяет то, что есть на самом
деле, от того, что должно быть.
Нам нужно знать четыре вещи:
что есть,
что делать с тем, что есть,
что существует разница между осознанием того, что есть, и пониманием
того, что делать с тем, что есть,
и какова эта разница.
Исследовать предмет или явление, понять его суть – «что он есть» – значит в первую
очередь обнаружить его значимость для продвижения в той или иной жизненной ситуации и
лишь в более частных случаях – точно определить его объективную чувственную или матери-
альную природу. Это и есть знание в самом основном смысле слова, и нередко этого знания
вполне достаточно.
Представьте себе маленькую девочку, пытливо изучающую окружающий мир. Она
нетвердыми шагами подходит к столу и тянет ручонку к дорогой фарфоровой статуэтке. Бле-
стящая фигурка так красиво раскрашена; малышка чувствует, какая она гладкая, холодная и
тяжелая. Внезапно появляется мать, хватает девочку за руку и настрого 
запрещает даже при-
касаться
к этой вещице. Ребенок только что нашел у статуэтки ряд особых признаков – опре-
делил ее свойства с помощью органов чувств. Что еще важнее, малышка усвоила: при непра-
вильном обращении (по крайней мере, в присутствии матери) эта фигурка опасна. Она также
обнаружила, что целая и невредимая статуэтка сейчас ценится больше, чем тяга к познанию
мира – по крайней мере, (опять же) так считает мама. Девочка одновременно познала объект
опытным путем и определила 
его социально-культурный статус
. Опытное восприятие скла-
дывается из совокупности истинно присущих вещи свойств, определяемых с помощью органов
чувств. 
Статус объекта
, напротив, определяется его значением – тем, как с ним можно обра-

---

Д. Питерсон. «Карты смысла. Архитектура верования»
18
щаться. Все, с чем сталкивается ребенок, имеет двойственную природу и воспринимается им
как часть единого целого. Все