Кафедра общественных наук

Агностицизм — это учение, согласно которому достижение ис­тинных, достоверных знаний о мире невозможно. Агностицизм рас­сматривает познание только как деятельность познающего разума. Материалисты критикуют Канта за то, что он, признавая «вещи в себе», объявляет их непознаваемыми, а идеалисты его критикуют за то, что он признает вне и независимо от субъекта какие-то таин­ственные «вещи в себе». Если для Канта «вещь в себе» принципиаль­но непознаваема, то современные материалисты рассматривают ее как нечто еще не познанное, что еще не означает, что оно принци­пиально непознаваемо.
Идея агностицизма получила развитие и в философии XIX—XX вв. Так, агностический по своей сути характер носила «теория иерог­лифов», или «теория символов немецкого физика и физиолога Г. Гельмгольца (1821 — 1894). Суть взглядов Гельмгольца в том, что ощущения субъекта не есть образ реального предмета, а являются лишь символами, условными знаками, иероглифами. Он отрицал связь и сходство чувственного образа с вызвавшим его прообразом, т. е. оригиналом, реальной вещью.
На рубеже XIX—XX вв. сформировалась еще одна разновидность агностицизма — конвенционализм. Конвенционализм (лат. конвенцио — договор, соглашение) — это философское учение, согласно которому научные теории и понятия являются не реальной характеристикой внешнего мира, его сторон и свойств, а продуктом соглашения между учеными. Крупнейший представитель конвенционализма — француз­ский математик и философ Анри Пуанкаре (1854—1912). В современной гносеологии в век НТР важно учитывать, что между познающим субъектом и объектом очень часто находится по­средник — прибор, исследовательская установка. Это создает специ­фическую гносеологическую ситуацию. Поскольку прибор вносит известное «возмущение, систематические и случайные ошибки в процесс адекватного отражения объекта, исследователь должен про­изводить необходимую корреляцию. Однако это не означает торже­ства агностицизма, а свидетельствует о том. что наши познаватель­ные приемы, методы, средства и формы нуждаются в постоянном совершенствовании. Окружающий нас мир вполне познаваем, а само познание — это осмысленное отражение разумом субъекта внешнего мира с целью постижения истины и применения се в своей практи­ческой. созидательной, преобразующей деятельности.
Познание любой вещи, любого предмета или явления в познании представляет собой процесс, в котором мысль движет­ся от чувственного восприятия к сущности предмета. Чувственное знание, живое созерцание является формой непос­редственной связи человека с окружающим миром. Чувственное со­знание есть не что иное, как превращение энергии внешнего раздра­жения в факт сознания. Иначе как через него мы ни о каких формах бытия ничего узнать не можем. При помощи живого созерцания мы можем узнать различные свойства и стороны окружающей действи­тельности. но мы не можем одними лишь чувственными образами постичь их сущность.
Это объясняется, прежде всего, естественной ограниченностью органов чувств человека. Так, человеческий глаз способен восприни­мать далеко не весь спектр световых волн; он невосприимчив к инф­ракрасной, ультрафиолетовой, рентгеновской частям светового спектра. Такая же естественная ограниченность присуща и другим органам чувств. Например, ухо человека может воспринимать волны звука с частотой колебания от 16 до 20 тыс. Гц. а более низкочастотные или высокочастотные звуки не воспринимает.
Те явления, которые нельзя воспринимать естественными органа­ми чувств, можно воспринимать искусственными органами, специаль­но созданными такими приборами, как микроскоп, радиотелескоп, локатор, барометр, счетчик Гейгера и пр., которые намного расширя­ют и усиливают мощь чувственного познания. Вместе с тем чувствен­ное познание может вводить нас в заблуждение — обман зрения, мира­жи. зрительные галлюцинации, звуковые эффекты и т. д. В истории философии первостепенное значение проблеме чувственного происхождения всех знаний уделяли мыслители Нового времени. Так, Джон Локк, обосновывая принципы материалистического сенсуализма (лат. сенсус — чувство, ощущение), писал, что нет ничего в интеллекте, чего бы прежде не было в чувствах. Поэтому кто ничего не ощущает, тот ничего не знает.