Исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации перевод с английского под редакцией м. О. Косвева

[То есть обычному английскому: по-английски сын брата—brother’.« son, сын сына брата — brothe ' son’s son и т. д. — Ред.]

- Svstems of Consanguinity e tc , p. 40.
3 Пандекты*, кн. X X V III, тит. X , н .Институции* Юстиниана, кн. III, тит. VI.

—286—

• 
  первой мужской боковой линии. Она таким образом специфична и закончена Подобным же образом та же линия, но женская начинается с сестры, soror, 'обра­ зующей дальнейший ряд: sororis filia, дочь сестры, sororis neptis, внучка сестры,
  

.sororis proneptis, правнучка сестры, и так далее до sororis trineptis, шестого по­ томка сестры, и sororis trineptis trineptis, ее двенадцатого потомка. Хотя обе ветви первой боковой линии, собственно говоря, происходят от отца, pater, являющегося общей связью между ними, однако вследствие того, что брат и се­ стра делаются исходными пунктами родословных, не только линия, но и обе ее ветви остаются обособленными, и родственное отношение каждого лица к Ego обозначается отдельно. Это — одно из главнейших преимуществ данной системы, так как то же самое проводится во всех линиях, представляя собой чисто науч­ ный порядок различения и описания родственных отношений.

Вторая мужская боковая линия с отцовской стороны начинается с брата отца, patruus, и состоит из него и его нисходящих. Описывающие каждого из этих лиц термины совершенно точно определяют его место в линии, специфизи-руя его родственное отношение; так: patrui filius, сын дяди с отцовской стороны, patrui nepos, его внук, patrui pronepos, правнук дяди с отцовской стороны, и так далее до patrui trinepos, шестого потомка patruus. Если надо было довести линию до двенадцатого поколения, то, пройдя промежуточные степени, мы имели бы patrui trinepotis trinepos, прапрапраправнук прапрапраправнука patrui trinepos, прапрапраправнука прапрапраправнука patruus. Следует отметить, что в офици­ альном порядке обозначения, применяемом Пандектами, термин для двоюродного брата не употребляется. Он обозначается как patrui filius, но он назывался также братом, происходящим от брата отца, frater patruelis, а общеупотребительным на­ родным термином было consobrinus, откуда происходит наш термин «кузен»'1. Вторая женская боковая линия с отцовской стороны начинается с сестры отца, amita, тетки с отцовской стороны; ее нисходящие описываются по той же общей системе; так: amitae filia, дочь тетки с отцовской стороны, amitae neptis, внучка тетки с отцовской стороны, и так далее до amitae trineptis и до amitae trineptis trineptis. В этой ветви данной линии точно так же особый термин для двоюрод­ ной сестры amitina заменен описательным amitae filia.

Таким же порядком третья мужская боковая линия со стороны отца начи­ нается с брата деда, который называется patruus magnus, или двоюродный дед

• 
  отцовской стороны. Здесь в номенклатуре нехватает терминов и приходится прибегать к сложным выражениям, хотя само родственное отношение конкретно. Очевидно, это родство стало различаться только в сравнительно новейшее время. Насколько показывают мои исследования, ни один из существующих языков не имеет оригинального термина для обозначения этого вида родства, хотя без та­ кого слова эта линия может быть описана только по кельтскому способу. Если бы он назывался просто «брат деда», то это выражение еще не описывало бы определенного родственника; но если мы скажем двоюродный дед с отцовской стороны, это даст конкретное выражение родства. Таким образом определяется первое лицо в этой ветви данной линии, и все его потомки посредством такого способа описания сводятся к нему как к корню их происхождения. В результате, для каждого отдельного лица можно точно выяснить линию, сторону ветви и степень родства каждого лица. Эта линия также может быть продолжена до две­ надцатого нисходящего, что дает в виде последовательного ряда: patrui magni filius, сын двоюродного деда с отцовской стороны, patrui magni nepos, внук двою­ родного дета с отцовской стороны, и так далее до patrui magni trinepos и, нако­ нец, patrui magni trinepotis trinepos. Ta же самая женская линия начинается с се­ стры деда, amita magna, двоюродная бабка с отцовской стороны, при чем точно таким же образом описываются ее нисходящие.
  

5 Item tratres patrueles, sorores patrueles, id est qui quae-ve ex duobus fratribus progeneran-tur; item consobrini consobrinae, id est qui quae ve ex duabus sororibus nascuntur (quasi consobrini); item amitini amitinae, id est qui quae-ve ex fratre et sorore propagantur; sed fere vuigus istos orones -communi appelLtione consobrinus vocal. — „Панд.*, кн. XXXVIII, тит. X.

—287—

Четвертая и пятая мужские боковые линии с отцовской стороны начинаются соответственно с брата прадеда, patruus major, троюродного деда с отцовской стороны, брата прапрадеда, patruus maximus, четвероюродного деда с отцовской стороны. Если мы проследим ряд потомков в этих линиях, то в четвертой линии найдем patrui majoris filius и так далее до patrui inajoris trinepos; а в пятой — patrui maximi filius и так далее до patrui maximi trinepos. Соответственные жен­ ские линии начинаются с amita major и amita maxima, троюродной и четверою­ родной бабки с отцовской стороны, и описание лиц в каждой из этих линий идет тем же порядком, что и в предыдущих.

До сих пор мы рассматривали только линии с отцовской стороны. Ясно те­ перь, что были необходимы особые термины для дяди и тетки с материнской стороны, чтобы дополнить этот римский способ описания, так как родственники

• 
  материнской стороны были так же многочисленны и разнообразны. Этими терминами стали: avunculus, дядя с материнской стороны, и matertera, тетка с ма­ теринской стороны. При описании родственников со стороны матери на месте мужской появляется прямая женская линия, но первая боковая линия остается та же, что и с отцовской стороны. Во второй мужской боковой линии с материн­ ской стороны мы имеем следующий ряд: avunculus, дядя со стороны матери, avunculi filius, avunculi nepos и так далее до avunculi trinepos, кончая avunculi trinepotis trinepos. В женской ветви — matertera, 'тетка со стороны матери, mater - terae filia и так далее, как выше. Третья мужская и женская боковая линия начи­ нается с avunculus magnus и matertera magna, двоюродного деда и двоюродной бабки с материнской стороны; четвертая — с avunculus maximus и matertera maxima, троюродного деда и троюродной бабки со стороны матери, и пятая —
  

• 
  avunculus maximus и matertera maxima, четвероюродного деда и четвероюрод­ ной бабки с материнской стороны. Описание лиц в каждой ветви этих линий со­ ответствуют приведенным выше.
  

Так как эти первые пять боковых линий обнимали настолько обширный круг родственников, насколько это было необходимо для практических целей ро­ дословной, то обычные формулы римских юристов не выходили за эти границы.

Терминами для обозначения свойства латинский язык необыкновенно богат, тогда как английский выдает свою бедность употреблением таких нелепых выра­ жений, как father-in-law, son-in-law, brother-in-law, step-father step-son, для выраже­ ния каких-нибудь двадцати весьма часто встречающихся и близких видов род­ ства, которые в латинской номенклатуре почти все имеют специальные термины.

Нет необходимости углубляться далее в детали римской системы родства. Главнейшие и важнейшие основные черты ее изложены достаточно подробно, чтобы сделать понятной эту систему в целом. Она замечательна простотой ме­ тода, удачной формой описаний, определенностью расположения линий и ветвей

• 
  красотой номенклатуры. По своему методу она стоит выше всех когда-либо созданных человечеством систем родства и представляет собой один из многих примеров, доказывающих, что всегда, когда римскому уму приходилось созда­ вать какую-либо органическую форму, он давал ей солидное основание.
  

Мы не будем входить в подробности арабской системы, посколько в нашей таблице приведены обе формы и объяснения одной достаточно для понимания другой; оно одинаковым образом может быть отнесено к обеим системам.

Римская система родства с ее дополнительными специальными терминами

• 
  усовершенствованными способами описания предполагает, что кровные род­ ственники связаны между собой в силу их происхождения, '«рез супружеские пары, от общих предков. Они располагаются в одну прямую I несколько боко­ вых линий, все более удаляющихся от первой. Это — необходимые последствия-моногамии. Родственное отношение каждого отдельного лица к стоящему в цен­ тре системы Ego точно определено и, за исключением лиц, стоящих в тех же самых родственных отношениях, различается посредством особого термина или описательного выражения. Это предполагает также достоверность происхожде­ ния каждого отдельного лица, которую могла обеспечить только моногамия. Да­
  

—288 —

лее, эта система описывает родственные отношения моногамной семьи такими* какими они существуют в действительности. Ничего не может быть яснее того, что моногамная форма брака произвела моногамную форму семьи, а последняя создала данную систему родства. Эти три системы являются необходимыми со­ ставными частями целого там, где господствует описательная система. То, что мы знаем на основании непосредственного наблюдения о моногамной семье, ес брачном праве и ее системе родства, должно относиться, как мы показали, и к пу-налуальной семье, ее брачному праву и ее системе родства. Где встречается одна из этих трех составных частей, там с уверенностью можно заключить, что су­ ществуют или некогда должны были существовать и две другие части. Если бы можно было провести известное различие между этими тремя частями в пользу наиболее существенной, то преимущество принадлежало бы системам родства.

• 
  них кристаллизовалось свидетельство того, что родственное отношение ка­ ждого отдельного лица отражает брачное право и форму семьи. Здесь сохра­ няется таким образом не только наивысшее доказательство этих форм, но столько же подтверждений этого доказательства, сколько лиц охвачено кров-ными узами. Отсюда ясно огромное значение этого домашнего учреждения, ко­ торое не способно исказить истину, и выводы, необходимо вытекающие из изу­ чения его, безусловно должны быть приняты. Наконец, наши данные наиболее полны как раз относительно систем родства.
  

Мы' представили и истолковали те доказательства существования и те по­ дробности структуры указанных вначале пяти последовательных форм семьи, какие только может дать наше современное знание. Несмотря на то, что мы рас­ смотрели каждую из этих отдельных форм семьи лишь в общих чертах, мы все же разобрали основные факты и признаки и доказали главное положение, что семья началась с кровнородственной и через несколько последовательных стадий разв.ития выросла в моногамную. В этом общем выводе нет ничего такого, чего бы мы не могли ожидать с самого начала. Но трудности и препятствия, стоявшие на пути развития семьи, повидимому, были гораздо значительнее, чем можно было предполагать. Развиваясь на протяжении долгих веков, семья принимала участие во всех превратностях человеческого опыта и раскрывает теперь, может быть, убедительнее, чем всякое другое учреждение, постепенный ход человече­ ского прогресса из глубины первобытной дикости через варварство к цивили­ зации. Это подводит нас вплотную к повседневной жизни человечества в различ­ ные эпохи его прогрессивного развития; при сравнении в этом плане различных периодов мы можем до известной степени судить о трудах человека, его борьбе

• 
  его победах. Мы только тогда правильно оценим великое учреждение семьи в том виде, в каком она теперь существует, когда примем в расчет ту затрату времени и ума, которая потребовалась для ее создания. Тогда мы признаем в ней богатейшее наследие, оставленное нам древним обществом, так как в ней вопло­ щены и отмечены величайшие результаты его разнообразного и продолжитель­ ного опыта.
  

Если мы признаем, что семья в своем развитии прошла через четыре после­ довательные формы и теперь находится в пятой, то возникает сразу вопрос, со­ хранится ли эта форма в будущем. Единственный возможный на это ответ со­ стоит в том, что она должна прогрессировать, как прогрессирует общество, и должна изменяться, как изменяется общество, точно так же, как это было и в про­ шлом. Семья представляет собой продукт социальной системы и отражает ее культуру. Посколько моногамная семья совершила большой прогресс с начала цивилизации, в особенности в новейшее время, то можно во всяком случае ожи­ дать, что она способна совершенствоваться и далее, пока не будет достигнуто равенство полов. Пусть в связи с непреложно продолжающимся прогрессом ци­ вилизации моногамная семья не сможет в отдаленном будущем отвечать по­ требностям общества, предсказать форму ее преемницы невозможно.

—289—