Fyodor Dostoyevskiy

 

https://telegram.me/e_kutubxona

 

4 

xipchagina  edi:  mening  oldimda  o‘ng‘aysizlanganidanmi,  sal  beo‘xshov 

harakat  qilardi  (nazarimda  u  begonaga  ro‘para  kelganda  hamisha  shu 

holga tushardi: chunki agar garovchi emas, oddiy odam sifatida qaralsa u 

uchun,  mening  boshqalardan  farqim  yo‘q  edi).  Pulni  olardi-yu,  shu 

zahotiyoq  orqasiga  o‘girilib,  jo‘nab  qolardi.  Churq  etib  og‘iz  ochmasdi. 

Boshqalar ko‘proq berishni talab qilib, talashadi, tortishadi, yalinadi… bu 

esa…  yo‘q,  ovoz  chiqarmaydi.  Berganni  oladi…  Men  chalg‘ib  ketyapman 

shekilli…  Ha,  meni  eng  avvalo  uning  buyumlari  hayratga  soldi:  tilla  suvi 

yugurtirilgan  kumush  zirak,  taqib  yurishga  nomus  qiladigan,  almisoqdan 

qolgan  medalon,  xullas,  bir  chaqaga  qimmat  buyumlar.  Garovga 

qo‘yayotgan  narsalarini  yarim  tangadan  oshiqqa  baholamasligimni  o‘zi 

ham  biladi,  ammo  men  ko‘zlariga  qarab,  buyumlar  u  uchun  bebaho 

ekanini  sezardim.  Zirak,  medalonlar  ota-onasidan  qolgan  yodgorligini 

keyinroq bildim. Bir marta uni masxaralaganday bo‘ldim. Buni o‘zim ham 

kutmagan edim. Chunki, odatim bo‘yicha, men mijozlarim oldida o‘zimni 

sipo  tutaman:  muloyimlik  bilan,  kam  gapiraman,  ammo  jiddiylikni, 

qat’iyatni  yo‘qotmayman:  «Qat’iyat,  qat’iyat,  qat’iyat!»  -  mening  ish 

uslubim  shunga  asoslangan.  Bir  kuni  to‘satdan  u  quyon  terisining  yulib-

yulqilgan  eski  qoldig‘ini  (ha,  ha,  aynan  qoldig‘ini)  keltirishga  jur’at 

qilganda  o‘zimni  tutolmay  qandaydir  achchiq  gap  aytvordim.  Voh, 

otaginam!  O‘sha  zahoti  lov  etib  yonib  ketdi.  Ko‘zlaridan  –  katta-katta 

o‘ychan,  ko‘m-ko‘k  ko‘zlaridan  uchqunlar  sachraganday  bo‘ldi.  Shunda 

ham bir og‘iz so‘z aytmadi, «qoldig‘i»ni oldi-yu, chiqdi-ketdi. Ana shunda 

men ilk bor boshqa mijozlarimdan farqlab, alohida kashf etdim va u haqda 

boshqacharoq,  ha,  aynan  boshqacharoq  fikrga  keldim.  Hatto  ma’lum 

taassurot ham uyg‘ondi menda – uning yoshligi, juda ham yoshligi, xuddi 

o‘n to‘rt yoshli qizaloqday ekani (holbuki, o‘sha damda u uch oyi kam o‘n 

oltida  edi),  taassurotim  yaxlitligini  tashkil  etdi.  Darvoqe,  men  bu  haqda 

gapirmoqchi  emasdim,  taassurotim  butunligi  ham  bundan  emasdi.  U 

ertasiga  yana  keldi.  Keyin  bilishimcha,  u  mana  shu  bir  parcha  teri  bilan 

Dobronravovga  ham,  Mozerga  ham  yo‘liqqan  ekan:  ular  tilladan  boshqa 

narsani  garovga  olishmaydi,  shuning  uchun  bu  qiz  bilan  gaplashib  ham 

---