Артемий Юрьевич Романов

перчик, пестик, пика, пилюля, пипетка (небольшого размера), пистолет, пистон, плакса, 
плешь, плуг, подлежащее, подосиновик, поколенье, полкан, поп, попугай, поршень, 
початок, прибор, принадлежности, прицел, прыгалка, пугач, пупырышек, птенчик, резус, 
рейтинг, репортер, рубанок, руль, ручник, рыбка, свая, свисток, слон (большого размера), 
смычок, совалка, соловей, сопливый, сосиска, соска, сосулька, спонсор, стержень, стручок 
(небольшого размера), таран, тарзан, твердыня, терминатор, торпеда (большого 
размера), турнепс; тычина, тычинка, ударник, факел, ферзь, фигурист, флюгер, француз, 
фрукт, фюрер, хам, хамло, хлопушка, хобби, хобот (большого размера), хоботок 
(небольшого размера), хомячок, хорек, царь-пушка, циклоп, циник, цыпленок, часовой, 
чебурашка, чекист, червяк, червячок, чертик, чиж, чижик, чудак, чучело, шалунишка, 
шаман, шампур, шатун, шашка, шершавый, шип, шишка, шкура, шланг, шляпа, шляпка, 
шницель, шомпол, шпала, шпион, шуруп, щуп, эгоист, эклер, экскаватор (большого 
размера), ящерица
. Впрочем, и это далеко не полный список. По подсчетам В.С. 

---

125 
Елистратова (2000, 627), только в современном московском арго существует больше 
тысячи наименований фалла. Такое, явно избыточное, количество фаллических 
реноминаций трудно объяснить лишь стремлением к поиску новых экспрессивных 
средств. Лингво-фаллическая избыточность здесь чем-то напоминает древне-индийские 
храмы в Танджоре, Пури и Конараке, где тысячи лингамов, фаллических символов, стоят 
и на входах в храмовые комплексы, и по их периметру, и также внутри святилищ. Но если 
в индийской храмовой культуре фаллические скульптуры отличаются лишь размерами, то 
метафорическое фаллотворчество в сленге опирается на пространственные (
огурец, 
початок
), осязательные (
твердыня, шершавый
), функциональные (
рубанок, совалка, 
соска
), политические (
консенсус, рейтинг, Хасбулатов
), литературные (
Рахметов
), 
кинематографические 
(
Фантомас, 
Штирлиц)
и 
иные 
ассоциации, 
создавая 
многообразные, часто парадоксальные (
птенчик, циник, экскаватор
) образы. Подобное 
многообразие образных номинаций подтверждает мысль В.С. Елистратова о том, что 
“тело становится смеховой призмой, через которую интерпретируется мир” (Елистратов 
2000, 627). Обильность и избыточность номинаций фалла в молодежном жаргоне 
косвенно свидетельствует обо все еще существующих отзвуках языческих представлений. 
Как известно, фаллические культы, распространенные в Египте, Финикии, Греции, 
Древней Руси и в других цивилизациях подпали под резкое осуждение в эпоху 
распространения христианства, насаждения аскетизма. В период дискриминации 
язычества фаллические изображения и наименования стали переосмысляться, и начали 
связываться с адом, грешниками, религиозными противниками. Происходил “сложный 
сплав профанного восприятия фаллических символов с сохраняющимся в подсознании 
сакральным отношением к ним” (Жельвис 1997, 26). 
Причем не все части тела, а преимущественно половые органы, и такие предметы 
сексуального интереса, как зад и женская грудь, стали объектами массовой 
метафорической реноминации. Женские половые органы получили следующие 
наименования в сленге: 
балалайка, бюджет, гитара, дыра, дырка, иллюминатор, 
империя, касса, кастрюля, качалка, копилка, коробка, котлета, котлован, кошелка, 
лохматка, нора, норка, передница, передок, пещерка, пилотка (большого размера), пирог, 
пирожок, пирожное, принадлежности, причиндалы, прорубь, розочка, соловей, телевизор,