Артемий Юрьевич Романов

кирпич
– ‘учитель физкультуры, приезжавший в школу на велосипеде, с рюкзаком, в 
котором лежали кирпичи’; 
сандаль
– ‘учитель, часто ходивший в школу в сандалиях’.
Во многих наименованиях происходит фактическое соединение метонимии и 
метафоры, при котором метонимия выделяет специфическую черту в содержании слова, а 
метафора придает слову образный и оценочный характер:
амеба
– ‘простейшее 
одноклеточное животное, изучаемое в курсе по биологии’ => ‘наименование учительницы 
биологии, зоологии по этому термину’ => ‘о неинтересной и сухой учительнице биологии 
или зоологии’; 
самец
– ‘особь животного мужского пола, а также распространенный 
термин на уроках биологии’ => ‘наименование учителя биологии по данному термину’ => 
‘об учителе биологии с наклонностями бабника’; 
фюрер
– ‘лидер нацистской Германии; 
вождь в фашистских организациях’ => ‘наименование учителя немецкого языка’ => ‘о 
строгом и придирчивом учителе немецкого языка’. Подобное комбинированное 
метонимическо-метафорическое наименование характерно не только для школьного 
жаргона. Например, соединение метонимического переноса с метафорическим образным 
преобразованием в криминальном жаргоне описано В.В. Химиком (2000, 90 – 91).
При создании кличек учителей школьники прибегают и к собственно метафорам, где 
основой для реноминации чаще всего становится внешность учителей: 
балерина
– 
‘учительница с изящной походкой’; 
белка
– ‘учительница с рыжими волосами’; 
вешалка
– 
‘поджарый учитель’; 
вобла
– ‘худая учительница’; 
гардероб
– ‘крупная, полная 
учительница’; 
гном
– ‘маленький, но шустрый учитель физкультуры’; 
дюймовочка
– 
‘невысокая полная учительница’; 
капуста
– ‘учительница биологии с пышным бюстом’; 
каштанка
– ‘учительница с кучерявыми, ярко окрашенными в рыжий цвет волосами’; 
кляча
– ‘длинная нескладная учительница’; 
мустафа
– ‘учитель физкультуры кавказской 
национальности’; 
пышка
– ‘учительница плотной комплекции’; 
семафор
– ‘высокий 
учитель физкультуры’; 
терминатор
– ‘атлетически сложенный преподаватель 
психологии’; 
тюбик
– ‘завуч, по внешнему сходству’. 
Знакомство с кличками учителей показывает, что референтом, основанием для 
метафорического переосмысления, могут становиться также элементы одежды педагогов: 
вафля
– ‘учительница все время ходившая в одном и том же платье в клетку’; 
длинношеее
– ‘завуч, носившая высокие воротнички’; 
металлистка
– ‘учительница с обилием 
украшений’; манера разговаривать: 
гнус
– ‘директор ПТУ с противным голосом’; 
кишка
– 
‘учительница математики, которая тянула слова’; особенности темперамента и поведения 
учителей: 
божий одуванчик
– учительница с кротким нравом; 
буря
– завуч с взрывным, 
непредсказуемым характером; 
гестаповна
– очень строгая учительница; 
истеричка
– 
учительница истории (здесь играет очевидную роль и фонетическая мимикрия); 
овчарка
– 
учительница биологии, резкая по характеру; 
моська
– крикливая завуч; 
стрекоза
– 
легкомысленная учительница литературы; 
страус
– высокий учитель, который покачивает 
при ходьбе головой; 
чайник
– учитель физики, который быстро “закипал”. Общее 
антропоцентрическое направление метафорического переноса: с предмета на человека или 
с животного на человека, характерно не только для процесса создания учительских 
кличек, но и в целом для молодежного сленга.
В образовательном процессе подрастающего поколения принимают участие и 
учителя, и родители. В школьном жаргоне было создано также несколько достаточно 
устойчивых метафорических реноминаций для обозначения родителей: