Amea folklor institutu

გამოყენებული წყაროები და ლიტერატურა
[1]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1039, Dosya: 122-14, Fihrist: 10-4; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 13-15.
[2]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1039, Dosya: 122-14, Fihrist: 10-3; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 16-18.
[3]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1039, Dosya: 122-14, Fihrist: 11-1; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 19-24.
[4]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1614, Dosya: 169, Fihrist: 6; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 25-27.
[5]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1614, Dosya: 169, Fihrist: 11-1,2,3; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 28-39.
[6]. Kolekisyon Adı: İstıklal Harbı, Klasör: 1039, Dosya: 122-14, Fihrist: 1; Askeri Tarih Belgeleri dergisi, Genelkurmay Askeri tarih Ve Stratejik Etüt Başkanlığı Yayınları, Ankara, 1999, s. 54-59.
*ავტორი მადლობას უხდის პროფესორ ენის შაჰინს აღნიშნული მასალის მოწოდებისათვის
** სავარაუდოდ არასწორი ჩანაწერის გამო დასაზუსტებელია ადგილის სახელი
*** სავარაუდოდ არასწორი ჩანაწერის გამო დასაზუსტებელია პიროვნების სახელი
**** სავარაუდოდ არასწორი ცანაწერის გამო დასაზუსტებელი პიროვნების სახელი
Руслан. И. Сефербеков
ведущий научный сотрудник Института истории,
археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН, доктор исторических наук.
Махачкала
КУЛЬТ КУЗНЕЧНОГО ДЕЛА У ТАБАСАРАНЦЕВ И АБХАЗОВ: МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ
Cult of forge business at tabasaranians and abhasians: mythological parallels
Formation blacksmith and other kinds of craft has been closely connected with the second large public division of labor – branch of craft from agriculture. These processes have received the reflection in religious representations and cults. The cult of the forge business which has gained on Caucasus especially big distribution was earliest of them.
As well as other Caucasians, at tabasaranians had a cult of forge business. Blacksmith served as the public, cult and economic center of village. Blacksmith and forge instruments of labor were esteemed and were closed for strangers. A bycicle there was a role blacksmith in national medicine. In blacksmith swore. Smiths were on special position and on an adat to the oath weren't supposed. On tombs of smiths in quality a monument established a grinding circle (ahal).
Hafis was the patron of forge business. To it addressed with a prayer, beginning work in blacksmith and, especially, at blacksmith gland. Davud was the first smith. It heated until red iron under the arm and processed its fist in a lap. Once Davud so has strongly burned about iron that from his hand skin. In anger he has wished, that same "skin" and from iron climbed down. Since then scale consider as a skin of Davud. Not to burn any more about the heated iron, he has thought up the forge pincers as which prototype the crossed paws of a dog have served.
Similar plots occurred in narts the abhasians epos at which Ajnar was considered as the first smith. Steel knees served it as an anvil, the right fist – a pig-iron hammer, and the left hand – nippers.
Blacksmith ajyira and forge instruments of labor at abhasians were closed. An anvil, pincers and a hammer named «three hands» (h-napyk). In кузне swore. In it there were prayers in honor of Shashvy – god blacksmith and gland. According to some myths, it was also the first smith.
Thus, it is possible to notice certain similarity of the mythological plots connected with a cult of forge business at tabasaranians and abhasians that testifies to a generality of traditional material and spiritual culture of the people of Caucasus.
Непосредственными предпосылками разложения первобытного общества и становления эпохи классообразования были подъем производящего хозяйства, возникновение металлургии и других видов ремесленной деятельности, интен­сификация обмена, рост регулярного избыточного продукта. Производственные достижения этой эпохи способствовали возникновению ремесел и в первую очередь связанных с обработкой металла – меди, бронзы и железа. Становление кузнечества и других видов ремесленной деятельности было тесно связано со вторым крупным общественным разделением труда – отделением ремесла от земледелия. Эти процессы получили свое отражение в адекватных им формах религиозных представлений и культов. Наиболее ранним из них был культ кузнечного дела, получивший на Кавказе особенно большое распространение.
Как известно, кузнечное ремесло возникло в те далекие времена, когда у человека появилась необходимость в изготовлении орудий труда и оружия из металла. Появились особые люди, профессионально занимающиеся этим видом деятельности, то есть кузнецы. Их роль и значение возрастает с появлением и включением в обработку более прочного, чем медь и бронза металла – железа. Сама личность кузнеца в этой связи обретает некий мистический ореол.
Как считал Е.И. Крупнов, «именно в начальную эпоху железа и зародились на Северном Кавказе основные циклы таких сказаний, как осетинские сказания об искусном кузнеце Курдалагоне и о небесном кузнеце Сафе, воплотившие в себе древнее и высокое мастерство железной металлургии и металлообработки, адыго-кабардино-черкесское сказание о Тлепше, являвшемся покровителем кузнечного ремесла и творцом первых кузнечных орудий, абхазское сказание о безымянном нартском «боге-кузнеце» и др.»²²⁵.
Развитие металлургии и связанный с ней культ кузнечного дела нашел свое от­ра­жение в мифологии, обрядах, обычаях, лексике народов Дагестана. Во всех дагестан­ских языках имеются местные названия слова «кузнец», причем оно связано или с железом или же с кузней. Даже ряд собственных имен связан с металлом – Къебед (кузнец), ПохъутIа (медник), Чаран (сталь), Меседу (золото), Пулад (литая сталь)²²⁶.
Не являются исключением и табасаранцы, у которых в языке, названиях тухумов, топонимах сохранились слова, относящиеся к железу или к кузнечному ремеслу. В целом ряде сел имеются тухумы потомственных кузнецов – Устйир. В Табасаране имеется селение Цанак (ЦIанакк), название которого некоторые исследователи связывают с кузней («жанак»)²²⁷. В окрестностях с. Аскан Ярак находятся родники – «Тур гъебу шид» («Вода, которую ударили мечом»), «Рукьан шид» («Железная вода»), а также лес «Рукьан гьар» («Железный лес»). В ковровом деле применялись узоры «Турар» («Мечи»), «Тапанча» («Пистолет»). Сохранилась легенда о поклонении табасаранцев мечу арабского полководца Абумуслима²²⁸.
Само табасаранское слово «рукь» («железо»), от которого произошло название кузнеца – «рукьан уста» («мастер по железу»), по мнению Ф. Борка, очень близко стоит к грузинскому названию железа – «ркIина»²²⁹. Табасаранские названия «железа», «кузнеца» и «кузницы» относятся к общекавказскому лексическому фонду²³⁰. Следует подчеркнуть, что к этому же лексическому фонду относятся названия металлов (свинец, золото, серебро, медь, железо), орудия и производственные процессы (молоток, топор, кувалда, скребок, вилы, серп, нож, долото, резать, тесать, строгать и т.п.) у большинства кавказских народов²³¹.
В силу того, что табасаранцы рано подверглись исламизации, у них почти не сохранилось мифов о первых кузнецах и богах-патронах кузнечного дела. Все же, у некоторых потомственных кузнецов сохранились интересующие нас сведения. По словам Гусейнова Амирчубана из с. Хив, покровителем кузнечного дела у табаса­ран­цев был ангел («малаик») Гьяфис (Гефест?). Он – первооснователь кузнечного дела у табасаранцев. К нему обращались с молитвой, начиная работу в кузне и, особенно при закаливании железа: «Я, Гьяфис, кьуват тув, кумек апIин!» («О, Гьяфис, придай силу, помоги!»). Такие же обращения имелись и у других кавказских народов. Так, адыги в процессе плавки пели песню, посвященную богу железа:
«О бог железа, Тлепш! Помоги ты нам,
Чтобы железо расплавилось хорошо,
Чтобы оно стало мягким, как тесто,
И поддавалось бы легко обработке»²³².
Возвращаясь к персоне покровителя кузнечного дела у табасаранцев, отметим, что его имя дошло до нас в исламизированном виде – ангел Гьяфис. По звучанию оно весьма близко Гефесту – богу огня и кузнечного дела в греческой мифологии²³³. Не исключено и заимствование в результате миграции мифо­логических сюжетов.
Махмудов Юсуф из с. Джули поведал нам, что первым кузнецом у табасаранцев был Давуд-пейгъамбар (пророк Дауд). Он накалял докрасна железо под мышкой и обрабатывал его кулаком на коленях. Однажды Давуд так сильно обжегся о железо, что с его руки слезла кожа. В гневе он пожелал, чтобы и с железа такая же «кожа» слезла. С тех пор окалину считают кожей пророка Давуда. Так как Давуд уже не мог ковать железо прежними методами, он придумал клещи, прототипом которых послужили скрещенные лапы собаки.
При описании мифического образа первого кузнеца Давуда у табасаранцев также нельзя исключать влияния мусульманской мифологии, в которой пророк Дауд является покровителем металлургии и металлических инструментов²³⁴. Вероятно, под исламскими именами Гьяфис и Давуд в прошлом фигурировали местные языческие божества, утратившие со временем свои исконные названия. Как писал В.Н. Басилов, «мусульманские святые сохранили не столько функции, сколько мифологическую характеристику древних божеств…»²³⁵.
Следует отметить, что табасаранский миф о первом кузнеце Давуде, который, как это видно, был культурным героем²³⁶ и демиургом²³⁷ имеет свои аналоги у других северокавказских народов. Довольно близок по содержанию и смыслу аналогичный миф у абхазов, у которых «Шаша или Шаш был первым кузнецом. Раскаленное железо он ковал не щипцами, а руками, и ковал не на наковальне, а на своих коленях. Он – изобретатель не одного только кузнечного дела, но и изобретатель-покровитель 363 других ремесел. Он чрезвычайно могуществен и горяч. Сама кузница, со всеми ее принадлежностями, есть образ Шаша»²³⁸.
Этот миф абхазов приводят и другие авторы, но имя первого кузнеца, по их данным, другое. Так, Е.М. Шиллинг приводит следующую версию этого мифа: «В старину, когда жили богатыри «нарты», был кузнец Айнар. Колени служили ему наковальней, а руки молотом и щипцами. На коленях он ковал оружие и разные железные вещи. От него у абхазов будто бы и пошло кузнечное ремесло»²³⁹. Он почти полностью совпадает с вариантом мифа, записанным Н.С. Джанашиа: «В старину, когда люди-богатыри вели борьбу с дивами, а особенно в славное время нартов, жил кузнец по имени Айнар-ижьий. Ему стальные его колени служили наковальнею, правый кулак – чугунным молотом, а левая рука – щипцами. Он делал исключительно медные изделия»²⁴⁰. Сюжет о нартском кузнеце Аинар-жьи, у которого правая рука – молот, левая – клещи, а левая нога – наковальня, приводит и В.Г. Ардзинба²⁴¹.
По версии И.А. Аджинджал, Шашвы сообщил первому кузнецу свои знания по кузнечному ремеслу и передал ему орудия труда: молот, наковальню и щипцы, известные у абхазов под названием «хнапык» («три руки»). Первого кузнеца, Ажия, абхазы стали считать не просто человеком, а посредником между божеством кузни Шашвы и ими, его стали считать служителем божества кузни. То место и ту мастерскую, где Ажий приготовил первые орудия труда, стали считать святым местом, «святыней», где пребывало божество кузни Шашвы²⁴².
Следует отметить, что схожий с табасаранским и абхазским кузнечными мифами сюжет бытовал и в нартском эпосе адыгов. «Так, в «Сказании о железных клещах Тлепша» говорится, что Тлепш кузнечил, берясь за раскаленное железо рукой. Он работал без железных клещей. Однажды утром жена Тлепша, выгоняя скот, увидела на дороге убитую змею; голова и хвост ее были скрещены. Вернувшись, домой жена сказала Тлепшу: «Я сегодня видела убитую змею, голова и хвост которой скрещены, если бы ты сделал что-нибудь похожее, чтобы держать железо, можно было бы работать, не обжигая рук». Тлепш вышел и посмотрел. Вернувшись, он сделал подобное увиденному и при помощи этого стал ковать. С тех пор стали делать клещи. До этого клещей не было»²⁴³.
На то, что в адыгской мифологии и нартском эпосе Тлепш выступает как демиург указывает и А.Т. Шортанов: «Когда-то Тлепш ковал железо собственным кулаком. Проходит время, и он изобретает первый молот»²⁴⁴.
Следует отметить, что боги-патроны кузнечного дела и первые кузнецы сохранились в мифологиях и других народов Кавказа и мира.
Так, у адыгов (кабардинцы, черкесы, абадзехи и др.) Тлебш²⁴⁵ // Тлепш²⁴⁶ //