1. каракалпакские поселения

Е с е й жизни, з а в и с е в ш е й от режима коварной Амударьи, часто
з а с т а в л я в ш е й каракалпаков менять участки своих земледельческих угодий, пастбищ и покидать аулы.
Врач Авдакушин, характеризуя поселения и условия жизни
каракалпаков северных районов Амударьинского отдела, писал:
«Родственные семейства всегда стараются жить в одном и том
же или в ближайших аулах, почему эти последние часто бывают
16
2—125 17
очень многолюдны. Всего чаще аулы состоят сплошь из кибиток, в которых каракалпаки проводят зиму и лето...» Далее он
писал, что во время наводнений «каракалпак стоически мирится
с хорошо известными ему прихотями капризной реки, строит
на воде кочку или пловучий плот из камыша и переносит туда
свою кибитку, скот гонит на какую-нибудь еще не затопленную
водой местность и продолжает спокойно жить до спада воды
среди необразимых камышей и мириад комаров»3.
Традиция переселения каракалпаков на летнее время ближе
к выпасам, из кыслау (зимовки) на жазлау — (летовка) отражалась на облике летних аулов, где совсем не было постоянных
построек, даже хозяйственных.
В 1873 г. в местности Тербенбес у муйтенов (нынешний Муйнакский район) А. В. Каульбарс наблюдал своеобразные черты
этих летних переселений, весьма отличающих каракалпаков от
кочевых соседних скотоводческих народов: «...в день, когда назначена перекочевка, все, как водится, одеваются в лучшие
платья и украшаются по праздничному; аул со всеми его принадлежностями, соблюдая строго установленные веками обряды, перекочевывает...»4 По нашим полевым материалам, эти
традиции перекочевки как праздника, а также некоторые обряды, связанные с этим торжественным днем, бытовали у каракалпаков и в начале XX в. Далее описание Каульбарса продол

жается: «Впереди двигались стада: прекрасные быки,	коровы,
телята, козы и бараны...», а затем «длинная вереница арб, за
пряженных одним, а иногда двумя мощными быками»5.
Вместе с тем этот же автор указывает, что обычай переко
чевок не означает в данном случае преобладания	в хозяйстве
кочевого скотоводства, что нет каракалпаков	в дельте Аму
дарьи, вовсе не обрабатывающих хотя бы земли6.	небольшой участок

Есть основания считать, что у каракалпаков и в дельте, и тем
более в районах с более устойчивым земледелием уже в XVIII—
XIX вв. были и постоянные селения, образовавшиеся вокруг гор о д о в — торговых и административных центров Хивинского ханства, например, Жанга-кала (в нынешнем Ленинабадском районе), и вокруг укреплений, которые служили убежищем для каракалпакского населения во время военных набегов соседних
феодалов, а также во время восстаний против хивинских ханов,
например, Ерназар-кала (в нынешнем Муйнакском районе). По
сообщениям Каульбарса, в 1873 г. в дельте имелись десятки
1S
подобных каракалпакских укреплений, самыми крупными из них,
видимо, были Чимбай, Кунград, Нукус.
В Кунграде во время хивинского похода подполковник
М. Г. Черняев застал в 1873 г. до 3 тыс. кибиток. «Каракалпаки,—
пишет он, — находятся постоянно как бы в осадном положении
и для защиты себя против туркмен собираются в большие аулы,
которые ограждают глиняными стенами»7.
Н. Каразин, участник Амударьинской экспедиции 1874 г., отмечает: «Каракалпаки, кочуя летом близ своих полей в кибитках, на зиму перебираются в Чимбай и в этой ограде собираются все вместе в тесную кучу...». Нукус, по его словам, — «положительно довольно сильно укрепленный форт, в котором
маленькому гарнизону очень удобно защищаться от нападения
вдесятеро сильнейшего неприятеля. В тесном четырехугольном
пространстве, окруженном стенами», стояли кибитки, — «вплотную одна к другой. Только пеший мог пробраться между этими
кибитками...»8.
Своеобразными населенными пунктами в XIX в. были религиозные центры, образовавшиеся возле некоторых крупных
медресе, а также у «святых мест» (например, медресе и аул
Кара-Кум-ишана на севере Каракалпакии, Ишан-кала — на территории Кегейлийского района и др.); там были мечети, медресе, помещения для паломников, приходивших на поклонение
местным «святым», и поселения целых династий ишанов (потомков Каракум-ишана, Имам-ишана и др.), пользовавшихся доходами от вакуфных земель и приношений паломников9.
После присоединения к России возможность мирной жизни,
развитие прочного оседлого земледельческого хозяйства способствовали развитию в центре земледелия дельты — районе
Чимбая — оседлых аулов и жилых построек постоянного типа.
Статистическое обследование Переселенческого управления,
проведенное в 1912—1913 гг., зафиксировало в Чимбайском
районе на 14 936 юрт 3 995 жилых глинобитных построек, а в
других районах процент жилых построек был все еще ничтожен
(например, в Даукаринском на 3251 ю р т у — 1 1 0 , а Талдыкском
на 5655 юрт — 680 построек)1 0.
Таким образом, на севере, северо-западе и северо-востоке
Каракалпакии до самой революции основным типом селения оставался полукочевой аул, а главным видом жилья — кара уй —
юрта, до сих пор не вполне утратившая значение в быту народа.
При этом господство юрты в качестве основного жилища каракалпаков вовсе не свидетельствует о скотоводческо-кочевом
19

типе их хозяйства. Как уже указывалось выше, каракалпакам

было издавна свойственно комплексное хозяйство с сочетанием
земледелия, скотоводства, рыболовства. Неустойчивость земледелия, большая роль скотоводства в нижней дельте Амударьи
были, вероятно, главным фактором, способствующим сохранению юрты в качестве основной формы народного жилища каракалпаков, несмотря на давнее развитие у них земледелия, вплоть
до первых лет социалистической реконструкции народного хозяйства Советской Каракалпакии.
Различные источники свидетельствуют о том, что кроме юрт,
в прошлом у каракалпаков существовали жилища полуоседлого
типа — глиняные мазанки (какра), землянки и полуземлянки,
сезонные шалаши из камыша, ветвей тополя, а у крупных баев
были и большие замки — усадьбы, построенные из пахсы и обнесенные оборонительными стенами. Примерами таких укрепленных усадеб каракалпакской знати XIX в. могут служить Оразаталык-кала на территории Тахтакупырского района и обследованные нами усадьбы Ережепбия и Сасыкбия в Чимбайском
районе.
Памятниками архитектуры Каракалпакии XIX в. являются и
некоторые медресе и мечети, в том числе медресе Айимбет-ишана в окрестностях Чимбая, Абдирейим-ишана в Тахтакупырском
районе, Тас-медресе около бугра Чилпык в Нукусском районе и
другие, зафиксированные нами во время этнографических экспедиций Каракалпакского филиала АН УзССР.
На левобережье Амударьи, в Хивинском ханстве, каракалпакское население уже в середине XIX в. занимало не только
северную, полупустынную часть дельты Амударьи, но и некоторые местности в оазисе, где жило смешанно с узбеками и
казахами.
По расспросным сведениям Г. И. Данилевского, в 1842—
1843 гг. в оседлой части Хивинского ханства было около 8 тыс.
кибиток (семейств) каракалпаков. Помимо кочевавших в северной части ханства, по юго-западному и южному берегам Аральского моря, по низовьям Амударьи, каракалпаки жили и в окрестностях Кунграда, Ходжейли, Мангыта, Кипчака". Г. Данилевский, описывая эти левобережные города, ныне расположенные на территории Каракалпакии, а также окрестные селения,
приводит некоторые сведения и о жилищах. По его словам,
строительным материалом служили «тополевые столбы» и глина, перемешанная для большей прочности с соломой: дома, лавки и городские стены были построены во всех городах «на один
23
лад и одинаковым способом»; в окрестностях городов, среди
обработанных полей, были разбросаны дома, «отдельно один от
другого стоящие». О Кунграде он пишет, что в нем 7 мечетей,
315 лавок, «все эти строения глиняные»; большой базар Кунграда привлекает значительное число кочевников; жители города —
в основном узбеки, а в окрестностях живут каракалпаки и казахи. Город был укреплен окружавшими его стенами. О Ходжейли Г. Данилевский пишет, что этот город не был укреплен, в нем
было 180 глиняных домов и до 150 лавок; среди жителей, как
и в Кунграде, преобладали узбеки, а в окрестностях жили казахи и каракалпаки. Мангыт тоже был «застроен маленькими глиняными домами, разбросанными в беспорядке между кривых и
узких улиц». Здесь было 9 мечетей и 40 лавок; в составе жителей города он называет небольшое число каракалпаков, которые жили и в окрестностях «в кибитках, загороженных невысокими глиняными стенами». Еще меньшим городком был Кипчак, возле которого тоже жили каракалпаки1 2.
К 1858—1859 гг. относятся сведения о Кунграде М. Н. Галкина, который отмечает, что в городе был караван-сарай; на базаре в Кунграде торговали глиняной посудой, фруктами, лепешками, кошмами, бараньими шкурами, халатами из местной ткани; лавок в Кунграде было около ста. Город некогда окружала
стена, родходившая к самой реке, но сохранились от нее только
развалины1 3.
После присоединения к России сведения о жилищах в городах и оседлых поселениях на территории Каракалпакии становятся более подробными и точными. Так, в военно-статистическом
описании Хивинского оазиса (1902—1903 гг.) имеются краткие
характеристики городов и селений, в том числе городов Петроалександровска, Чимбая, Ходжейли, Кунграда, а также каракалпакских оседлых и кочевых аулов1 4. В материалах Переселенческого управления, характеризующих Амударьинский отдел в
1912—1913 гг., также опубликован план типичной усадьбы («там»)
с обозначением жилых комнат, комнаты для приема гостей, кладовых, айвана и внутреннего двора, где помещалась юрта, хлевов и других хозяйственных помещений1 5. Можно полагать, что
образцом для составителей этого плана послужила каракалпакская усадьба1 6.
В старинных постройках южных районов окна на улицу не
встречались. Окна в домах усадебного типа продолговатой формы устраивались очень высоко, на 2—3 м от пола. Двери в домах по всей Каракалпакии были чаще всего одностворчатые,