Закона и свободный рынок Слуги закона «Капитализм»

 
III
Однако каким же образом можно объяснить, что такие выдающиеся афиняне, как Фукидид, стояли на стороне 
реакции против новых социальных движений? Классовый интерес, на мой взгляд, не дает достаточного 
объяснения этому факту. Действительно, в то время многие амбициозные молодые аристократы стали 
активными, хотя и не всегда надежными членами демократической партии, и одновременно некоторые из 
наиболее мыслящих и одаренных граждан Афин активно выступали против демократического движения. По-
видимому, главным моментом рассматриваемой ситуации было то, что, хотя открытое общество уже 
существовало и на практике начало внедрять новые ценности — новые эгалитарные нормы жизни, все же ему 
чего-то еще не хватало, особенно для «образованных» афинян. Новая вера открытого общества, его 
единственная возможная вера — гуманизм — только начинала утверждаться, но еще не была явно и четко 
сформулирована. В течение определенного времени не видно было ничего, кроме классовой войны, страха 
демократов перед олигархической реакцией и угрозы дальнейших революционных событий. Реакция против 
такого развития событий, следовательно, имела многое на своей стороне — традиции, призыв к защите древних 
добродетелей и религию предков. Такие ценности взывали к чувствам большинства людей и их популярность 
породила движение, к которому, хотя оно велось и использовалось спартанцами и их олигархическими друзьями 
для собственных целей, должно было примкнуть много честных людей даже в Афинах. Из лозунга этого движения 
«Назад к государству наших предков» или «Назад к древнему отеческому государству» появился сам термин 
«патриот». Вряд ли стоит напоминать, что убеждения тех, кто поддерживал это «патриотическое» движение, были 
86

---

в значительной степени извращены теми олигархами, которые не упускали возможности передать свой город 
врагу в надежде обрести поддержку против демократов. Фукидид был одним из видных лидеров этого движения 
за «отеческое государство»
23
. Он по-видимому, не поддерживал предательских действий крайних 
антидемократов, но не мог скрыть своих симпатий к их основной цели - остановить изменение в обществе и 
бороться с универсалистским империализмом афинской демократии, с орудиями и символами ее власти — 
морским флотом, афинскими стенами и торговлей. (С точки зрения платоновских доктрин, касающихся 
коммерции, интересно заметить, как велик был в то время страх коммерциализации. Когда после своей победы 
над Афинами в 404 г. до н. э. спартанский царь Лисандр вернулся с большой добычей, спартанские «патриоты», т. 
е. члены движения за «отеческое государство», пытались воспрепятствовать ввозу золота. И когда с этим все же 
согласились, владеть золотом могло только государство, а каждый гражданин, у которого обнаруживали 
драгоценный металл, подвергался серьезным наказаниям. Подобные же меры защищаются и в «Законах» 
Платона
24
.)
Несмотря на то, что «патриотическое» движение в Афинах частично было выражением стремления вернуться 
к более стабильным формам жизни, к религии, скромности, закону и порядку, оно было морально порочно. Его 
древняя вера была уже утеряна и заменена в основном лицемерной и даже циничной эксплуатацией 
религиозных чувств
25
. Нигилизм, как он описан Платоном в образах Калликла и Фрасимаха, мог быть найден 
только среди молодых «патриотических» аристократов, которые, если предоставлялась возможность, 
становились лидерами демократической партии. Ярчайшим представителем этого нигилизма был, пожалуй, 
олигархический лидер, помогавший нанести Афинам смертельный удар, — дядя Платона Критий, лидер Тридцати 
тиранов
26
.
Однако в это же время у того же самого поколения, к которому принадлежал Фукидид, рождалась новая вера в 
разум, свободу и братство всех людей — новая вера и, я полагаю, единственно возможная вера открытого 
общества.