Впервые роман был напечатан в журнале «Современник», 1856, №№1 и 2

1:1 Прототип главного героя
К работе над романом «Рудин» Тургенев приступил в 1855 году в разгар Крымской войны. Смерть Николая І возродила надежды и силы передовых людей, открыла перед писателями возможность более глубокого изображения жизни России. Отошедшая в прошлое эпоха сороковых годов еще ждала своего художника.
Чуткость Тургенева к общественным веяниям, его способность угадывать потребности века подсказали ему, что настало время показать в художественных образах пройденный этап исторического развития, тесно связанный с настоящим и будущим родины.
Рудин должен был явиться, по мысли автора, завершающей типической фигурой передового дворянского интеллигента сороковых годов со всеми сильными и слабыми сторонами его натуры.
Никто из беллетристов не мог бы выполнить эту задачу так успешно, как Тургенев. Ведь он был не только внимательным свидетелем, но в известной мере и участником того идейного движения, в котором блистали имена друзей его юности: Станкевича, Грановского, Бакунина.
Молодые годы Тургенева прошли в стенах трех университетов - Московского, Петербургского и Берлинского. С Московским тесно связано было имя Станкевича, сумевшего объединить в своем кружке лучших представителей университетской молодежи
В Петербурге началась дружба Тургенева с будущим выдающимся профессором истории Грановским. Потом судьба опять соединила юношей в Берлинском университете, где Грановский познакомил Тургенева со Станкевичем.
В это время из России в Берлин приехал слушать университетские лекции близкий друг Станкевича по московскому кружку Михаил Бакунин, ставший в последствии известным революционером. Здесь он узнал Тургенева - они как бы протянули руки друг другу.
Натуры их были совершенно различны; насколько Иван Сергеевич был мягок, уступчив, нерешителен, настолько Михаил Бакунин - энергичен, настойчив, деятелен. Но противоположность характеров не помешала им сойтись и полюбить друг друга. Поселившись вместе в одной квартире, они работали с утра до позднего вечера. Отдыхая, усаживались за шахматы или проводили время в прогулках и разговорах. С жадным вниманием слушал Тургенев рассказы Бакунина о встречах его в Москве с Белинским, Герценом, Станкевичем…
⁶Бакунин обладал способностью заражать окружающих энтузиазмом, целеустремленностью, увлекать их в сферы высших интересов. Но все же долго сохранять равные отношения с ним было трудно из-за противоречивости его сложной натуры. Сначала он покорял людей глубоким умом, богатством природных дарований, порывами сильной души. Но по мере того как проступали теневые стороны его характера - себялюбие, деспотизм, пренебрежение к окружающим, - друзья или охладевали к нему, или резко порывали с ним.
Так произошло в конце концов, и в этом случае. Дружба Тургенева и Бакунина стала постепенно ослабевать.
⁷ …Казалось, все это было так недавно. А многое уже отошло в историю. «Иных уж нет, а те далече…» Нет Станкевича и Белинского, Герцен в изгнании, Бакунин в каземате Шлиссельбургской крепости. В год написания «Рудина» уходит из жизни Грановский…
И вот в середине пятидесятых годов в журнале «Современника» появляются почти одновременно три крупных произведения, посвященных эпохе предшествующего десятилетия, - поэма Некрасова «Саша», роман Тургенева «Рудин» и «очерки гоголевского периода русской литературы» Чернышевского.
Эти столь различные по жанру произведения внутренне перекликаются между собой. Не случайно, заканчивая пятую статью «Очерков гоголевского периода», где рассказывается история кружка Станкевича- Белинского, Чернышевский адресует читателей к роману Тургенева. «И кто хочет перенестись, - говорит он, - на сколько минут в их благородное общество, пусть перечитает в «Рудине» рассказ Лежнева о временах его молодости и удивительный эпилог повести г. Тургенева».
Автору «Рудина» хорошо была знакома атмосфера студенческого кружка Покорского, где протекли молодые годы его героя. «Когда я изображал Покорского, - рассказывал Тургенев, - образ Станкевича носился передо мной».
А рядом вставал другой образ, фигура центрального лица романа. Не бесследно прошли для писателя годы дружбы с Михаилом Бакуниным. Теперь ему хотелось воплотить в Рудине многие черты внешнего и внутреннего облика Бакунина.
«Я в Рудине представил довольно верно его портрет», - указывал позднее Тургенев. И это действительно удалось ему, если говорить о характере, о наружности, о манере поведения и о привычках его героя. Но портрет не мог быть полным и законченным, потому что не возможно было показать Бакунина- революционера, показать его в действии, даже смутно намекнуть на его революционную деятельность было опасно, многое должно было остаться недосказанным или завуалированным. Путь прямого биографического повествования неизбежно привел бы писателя к неразрешимым трудностям.
И он, поэтому сознательно оставляет в стороне политическую деятельность Бакунина, рисуя Рудина идеалистом- просветителем, обреченным на мучительное бездействие в крепостнической России.
Теряя биографическое сходство с Бакуниным, образ Рудина, в который автор принес черты и некоторых других деятелей той эпохи, приобретал благодаря этому типический характер.⁸ «Ведь… Рудин - это и Бакунин, и Герцен, и отчасти сам Тургенев, а эти люди… недаром прожили свою жизнь и оставили для нас превосходное наследство», - замечает Максим Горький.
«Я никогда не мог творить из головы, - признавался Тургенев. - Мне для того, чтобы вывести какое-нибудь вымышленное лицо, необходимо избрать себе живого человека, который служил бы мне как бы руководящей нитью».
Внешне Рудин имеет много общих черт с Бакуниным: «Курчавый, смуглый, с лицом неправильным, но выразительным и умным, с жидким блеском в быстрых, темно-синих глазах, с прямым широким носом и красно очерченными губами». Сходство с Бакуниным обнаруживается и в салонном, полупоэтическом, полуфилософском красноречии Рудина, в его умении ⁹«пришпиливать слово, как бабочку булавкой».
Друзья Тургенева, не разделявшие его ранних симпатий к Бакунину, сделали ряд критических замечаний, подчеркнув при этом, что в образе Рудина Бакунин слишком идеализирован. Тургенев согласился с ними и решил переделать роман. В процессе этой переработки писатель допустил крайность: темные краски при описании героя на столько были сгущены, что Рудин предстал чуть ли не фанфароном и лицемером. Тургенев сам испугался своего героя и необъективности авторского отношения к нему и снова решил подвергнуть роман исправлению. Все эти переработки не могли не сказаться на идейном содержании и на композиции романа, не могли не породить ряд противоречий в характере главного героя и в отношении к нему других персонажей.
Противоречия в характере Рудина и оценке его деятельности автором следует рассматривать в связи с идейной борьбой эпохи как отражение жизненных противоречий той поры (в противном случае Тургенев не соглашался бы с различными мнениями друзей, из которых каждый подмечал кое-что существенное). Вместе с тем нельзя сводить типический образ Рудина только к его прототипу Бакунину, ибо Рудин, как и всякий тип, значительно шире своего прототипа.
В письме к М.А. Маркович он сообщал: «Что за человек Бакунин, спрашиваете Вы? Я в Рудине представил довольно верный его портрет: теперь это Рудин, не убитый на баррикаде». Однако Тургенев никогда не считал, что Рудин- копия Бакунина. Вот что по этому поводу он писал С.Т. Аксакову: «Мне приятно <…> что Вы не ищете в Рудине копии с какого-нибудь известного лица».