|
817
“Young Scientist”
.
#6 (86)
.
March 2015
Philology
Трансформация сказочной модели в произведениях авторов фэнтези
Королькова Яна Владимировна, кандидат филологических наук, доцент
Национальный исследовательский Томский политехнический университет
В
озрождающийся в современном литературоведении
интерес к проблемам исторической поэтики опреде-
ляет обращение к понятиям «культурная модель» и «ав-
торская модель». В. Е. Головчинер, размышляя об осо-
бенностях преломления опыта культуры в текстах
последующих эпох, пишет, что «с
культурной моделью
в таком случае связывается представление о сложив-
шемся — коллективном или чьем-то конкретно творче-
ском опыте, — который «отзывается», трансформируется
каждый раз по-своему, иначе функционирует в индиви-
дуальных авторских воплощениях — в
авторских мо-
делях
» (курсив В. Е. Головчинер — Я. К.) [2, с. 10].
Задача данной статьи — исследовать особенности
трансформации сказочной культурной модели в автор-
ских моделях фэнтези. В качестве объектов изучения вы-
браны два произведения, включенные в сборник «Сла-
вянское фэнтези» (2008). Выбор объясняется, во-первых,
их репрезентативностью в связи с небольшим объемом,
а во-вторых, тем, что соотношение с фольклорной мо-
делью эксплицировано авторами в названии: «Сказка
про Печку» Е. Мурашовой и М. Семеновой и «Кощеево
ovum» В. Аренева.
Героиня «Сказки про Печку» — юная Печка, которую
сложили для молодоженов. Налетевший Змей Горыныч
сжег всю деревню, и Печка отправляется на поиски новых
хозяев и лучшей доли. Она нигде не находит приюта, зато
встречает настоящих друзей: домового Гошу, заморское
чудовище Гоблина, красавицу Яблоньку. Однажды Печку
и ее друзей находят подростки Машенька и Ванечка, ко-
торых Змей Горыныч оставил сиротами. Они строят вокруг
Печки новый дом, и постепенно рядом вырастают другие
избы. В день свадьбы Машеньки и Ванечки вновь появ-
ляется Змей Горыныч, но жители деревни убивают его.
Их жизни и счастью больше ничто не угрожает.
Беря за основу сюжета приключения печки, совре-
менные авторы разрабатывают намеченные в фольклоре
эпизоды. Сказки-«прототипы» указаны в начале произве-
дения: «Про Емелю слыхала? … А девочка, что за личным
счастьем в путь-дорогу пустилась? Помнишь, по пути
печку топила? Не избяную, не надворную, — вовсе само-
стоятельную…» [4, с. 358].
Интертекстуальные связи с разными сказками уста-
навливаются через упоминание множества имен ге-
роев: Иван-дурак, серый волк, карлик-Черномор, Ба-
ба-яга, Змей Горыныч, Колобок, Василиса Прекрасная,
Марья-Искусница. Авторы апеллируют к читательскому
опыту, отказываясь от подробного описания действий ука-
занных персонажей. Имя сказочного героя становится
здесь знаком, за которым имплицитно «прочитываются»
известные с детства сюжеты, ситуации.
Однако в этот «сказочный» мир, населенный знако-
мыми героями, привнесены элементы действительности
21 века. В богатом красном доме Печке отказывают в по-
мощи, потому что она стала пережитком прошлого. При-
шедший ей на смену Камин употребляет слова «ци-
вилизованно», «евростандарт», «микроволновка»,
«супермаркет», «имиджевый» и не понимает, почему
Печка не хочет делиться последним оставшимся у нее по-
леном.
К современной действительности отсылает ироничное
упоминание об Избранниках: «Да водится тут одна за-
бава: обещаниями мериться. Выборы называется. Чьи по-
сулы пригожей, тот и избранник, ему уважение и почет. —
Но… — задумалась Печка. — Обещанное, его ведь
исполнять надо? — А это, — фыркнул Камин, — уже
другой вопрос. Не первой очередности» [4, с. 360].
Хозяева других домов оценивают вещи с точки зрения
выгоды, и у них тоже не находится места для погибающей
Печки. Троекратный повтор ситуации «просьба — отказ»
усиливает тему одиночества и ненужности.
Подобно фольклорным героям, Печка проходит испы-
тания. Их отличие от народных сказок в том, что испы-
тывается не столько ум, смекалка или физическая сила,
сколько верность нравственным принципам. Сначала
Печка, мечтающая приносить пользу людям, отказыва-
ется служить деталью интерьера. Затем она не соглаша-
ется занять место другой Печи, если ту выставят за ворота.
В третий раз она пытается заступиться за старую Печь, ко-
торую собираются разрушить. Но ей удается спасти и за-
брать с собой только домового Гошу.
По сравнению со сказочной моделью в произведении
современных авторов происходит внешняя трансфор-
мация образа героя: героем их сказки, способным дей-
ствовать, чувствовать, размышлять, становится неоду-
шевленный предмет. В фольклоре же печь выступает
в качестве атрибута, волшебного предмета: на печи лежит
Емеля, в печи сжигают детей или Бабу Ягу, печка прячет
детей от преследователей.
Выбор авторами главной героини сказки представ-
ляется осознанным и оправданным. В традиционной
культуре славян печь наделяется множеством функций
и смыслов. Она служит необходимым атрибутом многих
обрядов, связанных с разными этапами жизни человека.
Отмечая женское пространство в доме, печь одновре-
менно является воплощением единства рода и осознается
как место обитания доли каждого члена семьи или домо-
вого — защитника рода. Кроме того, печь у славян вы-
ступает сакральным центром дома, также выполняя
функцию границы между «своим» и «чужим» простран-
ством [1].
Do'stlaringiz bilan baham: |
